Собрание сочинений, том 9 - [57]
Все это, как и целая куча подобных же новостей, сообщений и т. д., является не чем иным, как смехотворными попытками русских агентов нагнать спасительный страх на западный мир и заставить его продолжать ту политику оттяжек, под покровом которой Россия надеется осуществить, как и прежде, свои планы на Востоке. Насколько систематически разыгрывается эта мистификация, можно видеть из следующего:
На прошлой неделе некоторые французские газеты, известные как органы, оплачиваемые Россией, сделали открытие, что
«на самом деле спор ведется не столько между Россией и Турцией, сколько между Петербургом и Москвой, то есть между царем и старорусской партией; для самодержца гораздо менее опасно объявить войну, чем подвергнуться мести со стороны той настойчиво требующей завоеваний партии, которая уже не раз показывала, как она поступает с неугодными ей монархами».
Князь Меншиков, разумеется, — «глава этой партии», «Times» и большинство других английских газет не замедлили повторить это нелепое утверждение, одни вполне сознавая его истинное значение, другие, — возможно, бессознательно поддавшись на обман. Но какой вывод будет склонна сделать публика из этого нового откровения? Либо то, что Николай, если он отступит под градом насмешек и откажется от своего воинственного образа действий в отношении Турции, одерживает победу над своей собственной воинственной старорусской партией, либо же то, что Николай, если он действительно начнет войну, поступает так только из необходимости идти на уступки этой (мифической) партии. При любом обороте дел «это было бы только победой Москвы над Петербургом или Петербурга над Москвой» и следовательно не было бы победой Европы над Россией.
Что же касается знаменитой старорусской партии, то я случайно узнал от некоторых хорошо осведомленных русских, которые сами принадлежат к аристократии и среди которых я много вращался в Париже, что эта партия давно уже совершенно исчезла и только изредка вызывается к жизни ее призрак, когда царю требуется пугало для устрашения Западной Европы, чтобы заставить ее терпеливо относиться к его дерзким притязаниям. Поэтому-то теперь и откопали Меншикова, нарядив его в соответствующие мифические старорусские одежды. В действительности царь опасается только одной партии среди русского дворянства, а именно той, целью которой является установление аристократическо-конституционной системы по английскому образцу.
Помимо различных призраков, вызываемых русской дипломатией для того, чтобы ввести в заблуждение Англию и Францию, только что предпринята другая попытка для достижения той же цели: выпущена работа под заглавием: «Русская империя со времени Венского конгресса», принадлежащая перу виконта де Бомон-Васси[114]. Для характеристики этого opusculum {сочиненьица. Ред.} достаточно привести из него одну выдержку:
«Известно, что в подвалах Петропавловской крепости хранится запас монет, а также золотых и серебряных слитков. К 1 января 1850 г. этот тайный клад официально оценивался в 99763361 рубль серебром».
Приходило ли кому-либо в голову говорить о тайном кладе Английского банка? «Тайный клад» России — не что иное как металлический запас, обеспечивающий обращение тройного количества денежных знаков, подлежащих обмену на драгоценные металлы, не говоря уже о наличии «тайного» резерва из не подлежащих обмену на драгоценные металлы ценных бумаг, выпускаемых государственным казначейством. Однако возможно, что этот клад действительно можно называть «тайным», поскольку его никто до сих пор еще не видел, кроме нескольких петербургских купцов, назначаемых каждый год царским правительством для ревизии мешков, в которых он хранится.
Однако главным маневром России в указанном духе является опубликование в «Journal des Debats» статьи, подписанной старым орлеанистским мудрецом г-ном Сен-Марк-Жирарденом. Я цитирую:
«По нашему мнению, для Европы существуют две великие опасности: Россия, угрожающая ее независимости, и революция, угрожающая ее социальному строю. Европа может избегнуть одной опасности, только целиком обрекая себя на другую… Если Европа считает, что ключ к ее независимости и, в особенности, к независимости европейского континента находится в Константинополе и что именно здесь нужно проявить смелость при решении вопроса, то это означает войну с Россией. В этой войне Франция и Англия сражались бы за обеспечение независимости Европы. Как поступит Германия? Этого мы не знаем. Но мы знаем, что при теперешнем положении Европы война означала бы социальную революцию».
