Собрание сочинений, том 26, ч.2 - [35]

«большая рента» оказывается вместе с тем и «более высокой», «так как площадь земли, — или число моргенов, на какое исчисляется эта увеличившаяся земельная рента, — осталась без изменения и, следовательно, на каждый морген приходится большая сумма стоимости» (стр. 122) [Русский перевод, стр. 312], —

такое утверждение нелепо. Это значит — измерять «высоту» ренты с помощью такого «масштаба», при котором трудность самого вопроса обходится.

Нам следовало бы несколько видоизменить приведенный выше пример — ведь мы еще не знаем, что такое рента. Если бы для земледельческого продукта мы оставили такую же норму прибыли, как и для продукта промышленного, прибавим только ¹/₁₀ для земельной ренты, то дело приняло бы иной вид, и яснее стало бы, что собственно требуется [для разрешения проблемы], так как предпосылкой служит наличие одной и той же нормы прибыли.

Земельная рента в случае II вдвое больше, чем в I, так как та часть стоимости [совокупного] продукта, к которой она присосалась, как вошь, — а именно, земледельческий продукт, — здесь больше по сравнению с промышленным продуктом. Масса прибыли в обоих случаях остается одной и той же — 1800 часов. [Земельная же рента составляет] в первом случае ¹/₃₁, во втором — ¹/₁₆ совокупной прибавочной стоимости.

Если Родбертус во что бы то ни стало хочет «стоимость материала» поставить в счет исключительно только промышленности, то ему прежде всего надлежало бы взвалить исключительно на земледелие ту часть постоянного капитала, которая состоит из машин и т. д. Эта часть капитала входит в земледелие как доставленный ему промышленностью продукт, как «промышленный продукт», который служит средством производства для выращивания «сырого продукта».

Что касается промышленности, то та часть стоимости машин, которая состоит из «сырого материала», уже дебитована промышленности под рубрикой «сырье», или «стоимость материала», ибо здесь идет речь о расчете между двумя фирмами, Эта часть, следовательно, не может быть записана дважды. Другая часть стоимости машин, применяемых в промышленности, состоит из присоединенного «промышленного труда» — прошлого и настоящего, а этот последний распадается на заработную плату и прибыль (оплаченный труд и неоплаченный труд). Таким образом, авансированная здесь часть капитала (кроме той его части, которая содержится в сыром материале машин) состоит [как это может показаться] только из заработной платы и, следовательно, увеличивает не только сумму авансированного капитала, но и массу прибавочной стоимости, которая должна исчисляться на этот авансированный капитал, — стало быть, увеличивает прибыль.

(Неправильность, допускаемая при подобного рода расчете, состоит всегда [в непонимании того], что, хотя, например, износ машин или инструментов, содержащийся в самой машине, в ее стоимости, и может быть в конечном счете сведен к труду, — будь то труд, содержащийся в сыром материале, или труд, превративший сырой материал в машину и т. д., — все же этот прошлый труд никогда больше не входит ни в прибыль, ни в заработную плату, а функционирует, — поскольку необходимое для воспроизводства рабочее время не изменилось, — уже только как произведенное условие производства; какова бы ни была потребительная стоимость этого условия производства в процессе труда, оно в процессе образования стоимости фигурирует лишь как стоимость постоянного капитала. Это очень важно и уже выяснено мною при исследовании вопроса об обмене постоянного капитала и дохода^{12}. Но, кроме того, это следует еще подробнее развить в отделе о накоплении капитала.)

Что же касается, напротив, земледелия, т. е. простого производства сырья, или так называемой первичной отрасли производства, то при взаимном расчете между фирмой «первичная отрасль производства» и фирмой «обрабатывающая промышленность» та входящая в земледелие часть стоимости капитала, которая представляет машины, орудия и т. д. и является частью постоянного капитала, никоим образом не может рассматриваться иначе, как в качестве такой статьи, которая входит в земледельческий капитал, но не увеличивает производимой последним прибавочной стоимости. Если земледельческий труд, вследствие применения машин и т. д., становится производительнее, то возрастание его производительности будет тем меньше, чем выше цена этих машин и т. д. Потребительная стоимость машин, а не их стоимость, — вот что увеличивает производительность земледельческого труда, как и всякого другого труда. Кроме того, можно было бы точно так же сказать, что производительность промышленного труда обусловлена прежде всего наличием сырья и его свойствами. Но здесь опять-таки потребительная стоимость сырья, а не его стоимость, является условием производства для промышленности. Стоимость представляет собой скорее отрицательную сторону. Следовательно, [479] mutatis mutandis^{13}, к [применяемым в земледелии] машинам и т. д. относится буквально то же самое, что г-н Родбертус говорит о «стоимости материала» по отношению к промышленному капиталу:

«Например, в тот труд, который затрачен на особый продукт, каким является пшеница или хлопок, не может входить затрата труда, приходящаяся на долю плуга или джина