Соблазнительная лгунья - [7]

Это воспоминание всегда преследовало Джульетт. Грейс умерла, когда ей было двенадцать, а Джульетт – десять. Обе они – и Джульетт и Гарриет – чуть не сошли с ума от горя.

– Но ты не знаешь одной важной вещи. Этого я не собиралась говорить тебе до тех пор, пока ты не станешь совсем взрослой. Джульетт, я не твоя мама.

Джульетт почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног.

– Как?

– Тебе было полгодика, когда твоя мама умерла, а мы с ней были лучшими подругами, она да я. Все радости пополам и горести пополам, только вот горестей было больше…

– А кем, кем она была? – нетерпеливо перебила Джульетт и сама тут же устыдилась этого.

– Твою маму звали Кейт Клейпул, она была горничной у Бэнфордов в Глендин-Плейс. А твой отец – единственный сын в семье, Уильям Бэнфорд, сын сэра Роджера Бэнфорда и леди Эдит Бэнфорд.

Джульетт встряхнула головой, потому что перед ее глазами все расплывалось.

– Твоя мама потеряла все, ей пришлось несладко, и все это из-за любви, причем, как я думаю, настоящей и взаимной. – Гарриет протянула руку к своей тумбочке, достала книжку в коричневом бархатном переплете и протянула ее Джульетт. – Это ее дневник, милая. Она хотела, чтобы я отдала его тебе, когда тебе исполнится двадцать пять, но я думаю, что двадцать четыре – это тоже немало, а ведь ты уже мудрее и взрослее, чем она могла ожидать.

Дневник. Дневник, написанный женщиной, которую Джульетт просто не знала. Женщиной, которая подарила ей жизнь.

Она открыла книжку, и ей на колени выпала фотография, на которой две молодые женщины задорно смеялись, обнявшись. Джульетт легко узнала Гарриет – хорошенькую, рыжую, веснушчатую.

– Это я и твоя мама в Брайтоне, на отдыхе, еще до того, как на нас навалились все эти неприятности. Я еще не встретила отца Грейс – владельца гостиницы, на которого мне совсем не стоило смотреть. А ведь мама твоя настоящая красавица, посмотри!

Кейт Клейпул действительно была красавицей – яркие глаза, чувственные губы, высокие скулы, роскошные волосы. А улыбку девушки на фотографии Джульетт часто видела в зеркале.

Она вдруг почувствовала, что может обидеть ту женщину, которую звала мамой столько лет.

– Вы обе такие красивые! – с нежностью сказала она. Гарриет приобняла Джульетт.

– Я понимаю, что на тебя сейчас нахлынули разные чувства. Жизнь твоей матери была очень непростой. Я знаю, что всю жизнь ты считала меня своей матерью, и тебе не надо мне ничего доказывать. Знай, что Кейт была прекрасной женщиной и настоящей подругой, и еще – она любила тебя без памяти. Я помню этот ужас – она умирала, когда ты была еще совсем малышкой. Примерно в то же время твой отец умер от холеры вместе с женой, когда они путешествовали по Индии. Лично я не вижу в этом особой утраты. Все эти богачи почему-то считают, что остальные люди – пустое место. – Гарриет раздраженно потрясла головой, до сих пор не простив этого человека. – Теперь ты сможешь прочитать этот дневник и понять, какой была твоя мама, а мне надо отдохнуть. Приезжай на следующей неделе, если сможешь, и мы тогда все обсудим подробнее.

Джульетт погладила Гарриет по руке, стараясь не расплакаться.

– Я люблю тебя, мамочка! – прошептала она на пороге.

Джульетт шла по улице, и ее сердце болело за женщину, которую она любила, и за женщину, которую она никогда не знала.

Вернувшись на Эппинг-стрит, она чувствовала себя так, будто ей приснилось все, что случилось с ней днем.

– Мисс Сара требует тебя к себе немедленно, Джульетт, – сказал мистер Блейк, спеша по своим делам. Джульетт подозревала, что у него на самом деле было доброе сердце, но иногда он слишком сурово принимался командовать. Ему было слегка за пятьдесят, и он относился ко всем слугам по-отечески. Иногда казалось, что он значительно серьезнее принимает участие в их жизни, чем от него требовали его полномочия. Это был красивый еще мужчина с прямыми чертами лица, но его улыбка могла мгновенно превращаться в суровую маску. Сейчас его ужасно взволновало то, что мисс Сара требовала Джульетт к себе в ее законный выходной.

– Спасибо, мистер Блейк, – сказала Джульетт и направилась в свою комнату. Там она надежно спрятала дневник до того момента, когда она наконец сможет его прочесть. В омнибусе она боялась выронить его из рук, поэтому только пролистала страницы, исписанные почерком, так похожим на ее собственный.

Она положила дневник в ящик ночного столика, затем снова достала и посмотрела на фотографию. Две счастливые молодые женщины смотрели на мир так, будто у них не было никаких забот. Она подумала о той тяжелой жизни, которая ждала их обеих, о том, что они выбирали для себя, о чем сожалели и кто из них был прав. Гарриет всегда говорила: «У тебя всегда есть выбор, даже если ты этого не знаешь». Но был ли выбор у ее матери?

Внезапно вспомнив, что мисс Сара ее звала, Джульетт спешно убрала дневник и поторопилась вниз. Она постучалась в комнату мисс Сары, и в ту же секунду Сара распахнула дверь и буквально втащила ее внутрь!

– Ты должна рассказать мне все-все-все, Джульетт, и если ты что-нибудь утаишь, я тебе этого не прощу!

– Все о чем, мисс Сара?

– Сколько раз я тебя просила – зови меня просто Сара! – сказала хозяйка. Она ужасно волновалась, но ей это шло. Она была из удивительной породы женщин, которым шло все и ничто не могло испортить их красоты: лицо никогда не бывало заспанным и помятым, глаза никогда не краснели и темных кругов просто не бывало. – Каждый раз, когда ты говоришь «мисс Сара», мне кажется, что я морщинистая старая дева.