Соблазни меня вновь - [2]

Дело в том, что ее впервые в жизни попросили помочь семье.

Она не могла не думать, что у нее появился единственный шанс проявить себя. И доказать, что она достойна быть Коннолли. Что она заслуживает определенного положения в компании и не обязана быть куклой, которую время от времени наряжает ее мать. Вероятно, к ней начнут относиться так, будто она одна из них.

И может быть, если это случится, она не будет ощущать себя такой одинокой. Может быть, если она покажет им, как она им полезна, она не станет чувствовать себя изолированной от своей семьи.

Хотя Кендра часто убеждала себя, будто это происходит только потому, что она намного моложе своего брата и родилась в неподходящее время, ей было обидно.

И несмотря на то что от мысли от предстоящей миссии у нее стало тяжело на душе, она подошла к лифту, на котором поднимались на этаж с «кабинетами директоров», ввела код, который ей дали, и быстро шагнула внутрь.

И не важно, что ее сердце колотилось как сумасшедшее.

– Я не понимаю, почему ты решил, что такой могущественный и безжалостный человек, как Бальтазар Скалас, послушает меня, – говорила она своему отцу, сидя в неудобном кресле по другую сторону его стола. – Намного больше шансов, что он послушает тебя.

Томас горько рассмеялся. Он смотрел на нее в упор без привычного покровительства.

– Бальтазар Скалас ни перед чем не остановится, чтобы заполучить «Коннолли компани». По его мнению, я виноват не меньше, чем Томми.

В глубине души Кендра обрадовалась тому, что ее отец наконец‑то признал правду о своем сыне. Но она не торопилась ликовать.

– По‑моему, это еще одна причина не связываться со мной, – сказала она. – Я же тоже Коннолли.

– Кендра, перестань. Ты не имеешь ничего общего с компанией. – Томас Коннолли снисходительно махнул рукой, словно мечты Кендры были глупыми. – Ты должна взывать к его семейным ценностям.

В ее мозгу возникли слишком яркие и страстные образы Бальтазара Скаласа, которые она скрывала даже от самой себя. Особенно от себя самой. Потому что этот мужчина был чересчур опасным, властным, высокомерным и красивым. Одно его имя чего стоило!

Она покраснела, но, к счастью, отец обращал мало внимания на такие несущественные вещи, как поведение или эмоциональное состояние своей единственной дочери. Он впервые захотел от нее большего, чем красивой улыбки, обычно направленной на его развратных деловых партнеров на вечеринке.

– Что он знает о семейных ценностях? – Кендра гордилась собой за то, что ее голос звучал спокойно, хотя ей пришлось приложить все силы, чтобы не прижать ладони к горячим щекам. – Я думала, между ним и братом некое подобие гражданской войны.

– Он может воевать со своим братом, но вряд ли с кем‑то еще. Они оба по‑прежнему управляют одной компанией.

– В одной статье утверждалось, что они воюют за раздел компании…

– Тогда очаруй его как мужчину, – недвусмысленно произнес ее отец.

Они уставились друг на друга через огромный стол, который, как утверждал отец Кендры, их предок выиграл у Эндрю Карнеги в пари. Кендра решила, что ослышалась. Или неправильно поняла своего отца. Ее сердце билось так часто, что у нее пульсировало в голове.

Каким‑то образом ей удалось сохранить самообладание.

Но на случай, если у нее возникли сомнения в том, что имел в виду ее отец, Томми подстерег ее в коридоре через несколько мгновений после того, как она покинула отцовский кабинет, и высказал свое мнение. Она завернула за угол и увидела брата, который сверкнул улыбкой, считая себя несомненно очаровательным.

Однако Кендра никогда не считала Томми очаровашкой.

Хотя ее мнения на этот счет никто не спрашивал.

– Не напяливай на себя вот это! – прорычал Томми, презрительно оглядывая ее с головы до ног. – Ты похожа на секретаршу. Это совсем не подходит для того, что мы придумали.

– Не благодари меня за то, что я ринулась спасать тебя, – язвительно ответила Кендра. – Жертва сама придумает себе награду.

Томми крепко схватил ее за руку. Кендра подумала, что он сделал это намеренно жестко, но она давно научилась не показывать ему своих слабостей.

– Я не знаю, что сказал тебе папа, – проворчал он. – Но у нас только один выход. Мы должны убедиться, что Скалас не выдвинет против меня обвинения. Но мы этого не добьемся, если ты напялишь этот убогий наряд.

– Я буду взывать к его семейным ценностям, Томми. – Она проигнорировала его комментарии по поводу ее одежды, потому что спорить с ним было бессмысленно. Он всегда был подлым и злым. Всегда.

Томми рассмеялся. По спине Кендры пробежал холодок.

– Бальтазар Скалас ненавидит свою семью. И он не любит вспоминать прошлое, сестренка. Но ходят слухи, что он постоянно ищет себе новую любовницу.

– Неужели ты решил…

Ее брат покачал головой, по‑прежнему держа ее за руку:

– У тебя есть шанс доказать, что ты не бесполезная, Кендра. На твоем месте я бы не тратил время зря.

Спустя несколько часов после этого разговора она все равно чувствовала себя онемевшей. Интерьер зеркального служебного лифта был простым. Паникуя, Кендра заметила небольшие веснушки на своем лице, которые так ненавидела ее мать. Больше всего ей хотелось притвориться, будто ее отец имел в виду нечто иное. А Томми просто шутил.