Собибор. Взгляд по обе стороны колючей проволоки - [138]

Чтобы отпраздновать этот визит, в офицерской столовой в этот день состоялся большой банкет. Я должна была принести цветы, чтобы украсить столы. Рейхсфюрер, несомненно, был очень доволен своим визитом: вскоре после его отъезда наши палачи появились с новыми нашивками.

Офицерский клуб был оборудован. В нём были террасы, цветники, парикмахерская и спортивная площадка.

Отношение лагеря с внешним миром

Поскольку было несколько попыток к побегу, прибыла специальная бригада солдат, заминировали вокруг лагеря, вырыли вокруг лагеря ров и подвели ток к проволочным заграждениям. Густав Вагнер наблюдал за работами. 13-летняя девочка Рывка получила 25 ударов плетью за то, что заснула при рытье рва. В другой раз сопровождавший состав конвой попросили осмотреть лагерь. Охранники им отказали. Несколько дней спустя конвои вновь пришли, добившись, несомненно, специального разрешения. Их пригласили на обед в офицерскую столовую. После еды, прежде чем отвести их в магазин, где им было предложены мелкие предметы, отобрали у заключенных духи, косметику, украшения, — Вагнер, Нейман и Шварц показали им «как спокойно работают заключенные». В магазине были всякого рода предметы, одежды, меха, хирургические инструменты, обувь, была специально оборудована комната, где находились золото и украшения. Нагой заключенный под присмотром эсэсовца Штейбеля перебирал золотые вещи, браслеты, броши и раскладывал их по разным ящикам. Немецкий ювелир регулярно составлял опись этой добычи, отправляемой затем в Берлин.

До того, как лагерь был окружен минными полями, двое заключенных вырыли землю под проволочными заграждениями и смогли убежать. На следующий день после общего допроса, каждый десятый заключенных был приговорен к 25 ударам плетью. Каждый, когда его били, должен был считать громко получаемые удары. Если он сбивался, охранники начинали сначала. Так некоторые получали по 100 ударов. После того как заложников избили, их отвели на казнь в лагерь № 3. Юная певица, желая разделить участь своего друга, бежала позади заложников, оскорбляя эсэсовцев.

Как мучили молодых заключенных

В лагере была образцовая конюшня, которой занимался 13-летний заключенный Макс. Однажды Френцель, недовольный его работой, начал хлестать его плетью. К чему сразу присоединились Беккер, Новак, Грот и Клятт. Через полчаса этой забавы Макс потерял сознание. После этого при виде немца, он начинал дрожать как лист. По ночам он кричал. Спустя некоторое время его убили.

Карл Френцель заметил, что 13-летний Лейбль Флейшер заикается: «Как тебя зовут?»— часто спрашивал он. Затем, находя удовольствие в растерянности Лейбла, он продолжал: «Что ты ел сегодня? Отвечай быстро, паршивый пёс». Игра эта так понравилась эсэсовцу, что он давал несчастному награду крутое яйцо или бутерброд. Флейшер погиб во время восстания. <…>

<…> Солидарность заключенных

Многие заключенные заболевали тифом, дизентерией и другими болезнями. Но они, тем не менее, старались всегда выходить на работу, чтобы остаться в живых. Ведь нацисты убивали всех больных.

Симону Рабиновичу удалось раздобыть небольшую спиртовку, на которой он варил рис и носил его больным, спасая им жизнь. Однажды Отто Вайс увидел, как он нёс еду больным, и избил его плетью, несмотря на это Рабинович продолжал свое дело. В другой раз Френцель вошёл в барак, когда Симон ставил кастрюлю на огонь. Ему удалось спрятать кастрюлю, а огонь прикрыть ногой. Я вспоминаю, что он долго страдал от ожогов, но и это не помешало ему продолжать работу. Он сыграл важную роль в восстании и был убит при отходе. <…>

<…> В лагере № 1 находился диспансер, он был виден еще от вокзала и вновь прибывшие могли прочесть вывеску над ним. Увы, он предназначался лишь для немцев. Доктор Брессер из Плоска[586] и 2 его ассистента, угнанные из Чехословакии, занимались в зубоврачебном кабинете. Я вспоминаю, что они постоянно рисковали жизнью, то переправляя нам медикаменты, то леча нас тайком.

Однажды из окна прачечной я увидела, как группа заключенных прошла в лагерь № 3, лагерь газовых камер и крематориев. От группы отстал мальчишка. К ребенку подошла собака, но не тронула его. А охранник, замыкавший шествие, взял мальчишку за руку и подтолкнул к кортежу смерти.

Зимой дети часто замерзали в колоннах. Эсэсовец Вагнер с сигаретой в углу рта, складывал маленькие тела в кучу. Иногда из кучи раздавались крики или слезы, не все были мертвы.

Из Варшавы в Собибор.

Свидетельство Абрама Маргулиса

Я родился в Жирардуве[587] в 1921 году. Когда началась война, я жил в Варшаве. <…>

<…> В мае 1941, чтобы не быть угнанными, мы с братом спрятались, но были выслежены польским полицейским и выданы эсэсовцам, которые отвели нас на вокзал. Там, на платформах ждали 3 тысячи человек из Замостье и Избицы. «Куда мы едем?»— спрашивали люди. «В лагерь смерти Бельжец?» Мы не знали. Затем мы сели в поезд. Теснясь в вагонах, мы следили за маршрутом и увидели, что едем не в Бельжец, а дальше на восток. Путешествие было недолгим. На платформе стояли два эсэсовца и кричали: «Мужчины налево, женщины и дети — направо!» Позже я узнаю, что это были Густав Вагнер и Курт Гомерский. Затем Вагнер быстро отобрал 50 человек. В это число вошёл и я. Через час украинец-охранник принёс нам масло, хлеб и мармелад. Мы были ошеломлены. Я спросил у охранника. «Где женщины и дети?» — «Не беспокойся, — сказал он, — им ещё лучше, чем вам. Им дают шоколад».