Собаки и демоны - [6]

Чтобы посмотреть поближе, как строительное безумство затрагивает одну небольшую горную деревню, давайте предпримем короткую поездку в Долину Ийа, живописную цитадель каньонов и пиков в центре южного острова Сикоку. Когда я покупал старый сельский дом с соломенной крышей в Ийа в 1971 году, люди считали эту область настолько отдаленной, что они назвали ее Тибетом Японии. Вилла – юрта кормилась зерновыми культурами, такими как гречневая крупа и табак и пробавлялась лесоводством.

За следующие двадцать пять лет молодые люди сбежали из Ийа в преуспевающие города, и местное сельское хозяйство разрушилось. С его драматичным пейзажем и романтической историей, возвращающейся к гражданским войнам двенадцатого столетия, у Ийа был прекрасный шанс восстановить местную экономику с туризмом и курортами в 1980-ых. Но также как и другие бесчисленные регионы Японии, Ийя была не в состоянии развить этот потенциал. Причина состояла в том, что деревня внезапно сочла себя выгодной для получения наличных денег: денег, которые вытекали из строительства дамб и дорог, заплаченных национальной политикой, чтобы поддержать экономику сельского хозяйства, субсидируя работы гражданского строительства. Начавшись в 1960-ых, приливная волна строительных денег сокрушила Ийa, отметая любую другую промышленность. К 1997 мои соседи все стали рабочими-строителями.

Большинство иностранцев и даже многие японцы питают приятную иллюзию о жизни в японской деревне. Проезжая мимо сельских домов или просматривая прекрасные фотографии рисовых полей, заманчиво вообразить себе, какой должна быть буколическая жизнь страны: цельность с сезонами, ежегодный процесс сбора урожая, и т.д. Однако, когда Вы фактически живете в сельской местности, Вы скоро узнаёте, что униформа японского фермера - это уже не соломенный плащ и мотыга, а каска и цементный совок. В 1972, например, моя соседка Г-жа Ото обрабатывала чай, картофель, зерно, огурцы, и тутовое дерево для тутовых шелкопрядов. В 2000 ее области находятся под паром, поскольку она надевает свою каску каждый день, чтобы добраться фургоном к стройплощадкам, где ее работа состоит в том, чтобы очищать алюминиевые почвы для бетона, используемого для строительства сдерживающих стен. В Долине Ийа не имеет никакого смысла спрашивать кого-то, «В чем заключается Ваша работы?» Все живут за счет инженерных работ «Добоку», "строительства".

Больше чем 90 процентов всех денег, текущих в Ийа теперь, поступают из дорожного и дамбового строительства, финансируемых Министерствами Строительства, Транспорта и Сельского хозяйства. Это означает, что никакая экологическая инициатива не сможет остановить прогресс - Ийа стала зависимой от дамб и дорог. Прекратите строить их - и Г-жа Ото и большинство других сельских жителей станут безработными. Без ежедневной заливки бетона деревня умрет.

Самый важный парадокс состоит в том, что Ийа не нуждается в этих дорогах и дамбах; она строит их только потому, что должна либо потратить строительные субсидии, либо потерять деньги. После десятилетий строительства без конкретной цели последствия его видны повсюду; едва ли найдешь хоть один склон, свободный от гигантских плит цемента, построенных для того, чтобы предотвратить «повреждение от оползня», даже при том, что многие из них расположены в милях от какого-либо человеческого жилья. Построены дороги для лесоводства в горах, хотя лесная промышленность разрушилась тридцать лет назад. Бетонные линии набережных рек Ийа и большинства их притоков, русла которых высыхают из-за многочисленных дамб, перекачивающих воду к электростанциям. Будущее? Несмотря на то, что автомобильное движение настолько мало в Ийа, что в некоторых местах дороги покрыты паутинами зарослей, префектурное правительство посвятило 1990-ые уничтожению шоссе через утесы, выравнивая верхнюю половину долины, бетонируя те немногие уголки, которые остались.

Если такое произошло с «Тибетом Японии», то можно вообразить судьбу более доступных сельских районов. Чтобы поддержать строительную промышленность, правительство ежегодно льет сотни миллиардов долларов в проекты дамб побережья и контроль речной эрозии, борьбу с наводнениями, дорожное строительство, и т.п. Десятки правительственных учреждений заняты исключительно продумыванием новых способов «облагородить» землю. Запланированные расходы на общественные работы в течение десятилетия 1995-2005 выплыли в астрономические ¥630 триллионов (приблизительно $6,2 триллионов). Эта сумма в три - четыре раза больше чем, Соединенные Штаты, с земельной площадью в двадцать раз превышающей площадь Японии, к тому же удвоив население, потратило на общественное строительство в тот же самый период. В этом отношении Япония стала самым большим государством социального обеспечения, которое выплачивало каждый год сотни миллиардов долларов посредством общественных работ низкоквалифицированным рабочим.

Не только реки и долины, пострадали. Самая большая трагедия произошла с побережьем: к 1993 году 55 процентов всего побережья Японии были выровнены цементными плитами и гигантскими бетонными четвероногими существами. Статья в популярном еженедельнике “Shukan Post” в декабре 1994 иллюстрировала разоренную береговую линию в Окинаве, комментируя: «Побережье замуровалось в бетон, и пейзаж бесконечных серых четвероногих, громоздящихся друг на друге - то, что Вы можете видеть всюду в Японии. Она трансформировалась во что-то раздражающее и примитивное. Когда Вы смотрите на побережье, Вы не можете сказать, является ли это побережьем Шонан, побережьем Чибы, или побережьем Окинавы».