Собака, которая спустилась с холма. Незабываемая история Лу, лучшего друга и героя - [7]

Управляющий сообщил мне дурные вести через пару недель после того, как я привез сюда Лу. Он был афроамериканцем, его звали Джон, он был пожилым добродушным увальнем и преданно ухаживал за больной женой. Мы с ним частенько сидели на террасе, пили пиво и обсуждали последние матчи. Он бросал Лу орехи и кусочки сыра и рассказывал, какие охотничьи собаки у него были на Миссисипи. Джон первым научил Лу ловить еду на лету.

— Он славный пес, но домовладелец говорит, ему тут не место.

— Что?

— Так он сказал.

— Но подо мной живет француженка. У нее два кота.

— Они же не выходят из дома, и вообще, она француженка.

— Что?

— Послушай, сынок. Лу – отличная псина. Я так хозяину и сказал, но он ничего и слышать не хочет.

— Но мне тут нравится.

— И ты нам нравишься тоже. За квартиру всегда платишь вовремя. Но ты пойми, домовладелец тот еще осел. Говорит, если тебе разрешить держать тут собаку, так потом каждый захочет.

— Лу ведь даже не гавкает. — Чистая правда, кстати. Лу был одним из самых молчаливых псов, каких я знал. Мне пришлось обучать его лаять по команде, чтобы услышать наконец его голос. Иногда он порыкивал или поскуливал и изредка, когда беспокоился, фыркал, но не более того. Вероятно, и этому тоже научила его жизнь в наркокартеле Мендосино.

— Это точно, его совсем не слышно.

— Может, стоит познакомить домовладельца с Лу, и он передумает?

— Он на своем ранчо живет. Сюда, вообще, не приезжает.

— Тогда как он узнал?

— От садовника.

— Но Лу в нем души не чает.

— Ничем не могу помочь, сынок. Но, если хочешь, поищу тебе другую квартиру.

Мне нравилось здесь жить. Тут было дешево, чисто и тихо. Нас любили местные бандиты, и у Лу каждый день на завтрак были энчилады, а после обеда – голубиное шоу.

— Пойду принесу пива, — сказал Джон.

Он вернулся к себе, я слышал, как он обращается к жене. У нее была болезнь Альцгеймера на ранней стадии. Целыми днями она сидела в полутемной комнате на диване и смотрела мыльные оперы, однако даже у нее лицо прояснялось, когда я приводил к ним Лу. Он ласкался к ней так, словно они были десять лет знакомы. У него была типичная привычка всех ротвейлеров пристраиваться рядом и аккуратно ставить лапу на ступню; тогда она улыбалась, гладила его по голове и говорила очень связно о том, какой он красавец и что она будет готовить сегодня вечером. У Лу с самого начала был этот удивительный дар: он, пусть и ненадолго, как лучик солнца, разгонял туман, окутывавший ее сознание.

Джон бросил мне банку. Я вскрыл ее и плеснул немного в миску Лу. Он обожал пиво.

— Она будет скучать, — сказал он, глядя на меня, и кивнул.

— Я буду приводить его в гости.

— Он ей хорошо делает. Как будто свет включает. Она еще долго потом такая сидит.

— Мы придем посмотреть баскетбол.

— Вот и славно.

Лу потыкался в меня, чтобы выпросить еще пива, но получил от Джона только орешек. Он поймал его высоко в прыжке и с гордостью посмотрел на нас.

— Молодец, Лу, — похвалил его я.

— Черт бы побрал этого домовладельца, — вздохнул Джон.

Мне попалось объявление о сдаче в аренду небольшого дома с гаражом и садом, в двух милях от прежнего места. В объявлении говорилось: «Мелкие животные допускаются». Я убедил себя, что «мелкий» – понятие растяжимое, и в мире есть множество созданий намного крупнее Лу, которых можно назвать домашними любимцами. Взять хотя бы догов, скаковых лошадей, перуанских лам или анаконд, — все они несомненно превосходили размерами моего крошку Лу, который, с того момента, как мы его нашли, прибавил в весе двенадцать фунтов.

Супруги Загалия, которые дали это объявление, сами перебрались в более приличный район после того, как мужа ограбили в двух шагах от дома, где они прожили без малого сорок лет. Однако сам дом они очень любили и не стали продавать, а решили сдавать в аренду. Каждые выходные они приезжали сюда, чтобы ухаживать за садом: итальянскими сливами, грушами, фиговыми и лимонными деревьями, которые заботливо насалили за все эти годы. Они приезжали на рассвете, он трудился, а она сидела на солнышке и вязала.

Я должен был убедить их, что Лу – идеальный защитник жилища, а вовсе не пес-разоритель, который страдает бессонницей, любит скакать по столам и гоняется за голубями. Правда, сперва в этом было бы неплохо убедить себя самого.

Домик, расположенный на углу бульвара, выглядел совершенно сказочно. Я не успел даже постучать: жилистый старик в комбинезоне, наставив на меня садовые ножницы, как пистолет, направился через двор в мою сторону.

— Ты Стив? — спросил он, утирая пот с загорелого лица.

— Мистер Загалия?

— Лу.

— Приятно познакомиться, Лу. — Ну, и дела, подумал я в этот момент.

— Это твой пес там, в машине?

Зоркий старик.

— Так точно, и хотите верьте, хотите нет, но его тоже зовут Лу.

— Хороший, стало быть, пес. Пойдем, поздороваемся.

Я даже не успел его подготовить!

Все стекло было в отпечатках носа Лу. Завидев нас, он принялся перетаптываться на месте, как маленький солдатик на параде, — у него это всегда было знаком социального одобрения.

Лу Загалия улыбнулся совершенно по-детски, сунул садовые ножницы в карман и потер ладони. Я открыл заднюю дверь.