Собачья радость - [3]

Та ничего не ответила, но во взгляде, которым она исподлобья окинула Лолу, не было сердечности.

– Может быть, пойдем в другое кафе? – задумчиво спросила Лола у песика.

Тот ответил возмущенным лаем, что хочет остаться.

– Ну хорошо, – смягчилась Лола и обратилась к девушке: – Дайте нам, пожалуйста, два пирожных, вот тех маленьких, с миндальной стружкой. Дорогой, дай слово, что ты не станешь просить сбитых сливок, у тебя от них расстраивается животик…

Пу И дипломатично отвернулся, чтобы не давать опрометчиво честного слова, девица же за стойкой поглядела на Лолу с откровенной ненавистью. Лола предпочла не отвечать на такой вызывающий взгляд, перехватила поудобнее Пу И и отправилась в дальний угол – следовало считаться с посетителями, вдруг кто-нибудь проявит недовольство таким соседством.

Принесли заказ. Лола с возмущением отказалась от пакетика сахара, предложенного официанткой. Она пила кофе со сливками, но всегда исключительно без сахара.

Пу И решительно потребовал пирожных. Лола пыталась скормить ему пирожное так, чтобы песику не достались сбитые сливки. Сливки Пу И тоже очень любил, но Лоле совершенно не улыбалось возиться весь вечер с больной собакой, поэтому она старалась проявить твердость. Пу И настаивал, Лола не уступала. В конце концов им сделали замечание и попросили вести себя потише.

– Ужасная собака! – со слезами в голосе воскликнула Лола, как если бы говорилось: «Ужасный ребенок!».

Это еще больше подстегнуло Пу И, он и не думал успокаиваться. Напротив, он изловчился и очень удачно опрокинул на Лолу вазочку с фруктовым салатом. Лола рассвирепела: этот костюм она надевала всего третий раз. А самое главное – как теперь добираться до дома? Лола сердито обмотала поводок вокруг ножки столика, велела Пу И сидеть смирно и скрылась в туалете.

Когда же она вернулась – очень быстро, потому что прекрасно знала нрав своей собаки, поэтому только наскоро замыла пятна и промокнула их бумажной салфеткой, – когда же она вернулась, то выяснилось, что предчувствия ее не обманули.

Поводок был все так же завязан на ножке столика, но на другом его конце Лолу ждал только одинокий крошечный ошейничек зеленого цвета – под цвет ее безнадежно испорченного брючного костюма.

Лола покачнулась, чувствуя, что у нее темнеет в глазах. Все ее страшные сны оказывались явью: Пу И пропал.

Она попробовала успокоиться и заглянула под стол. Там никого не было. Она обежала все кафе, взывая жалобно: «Пу И, детка, где ты? Иди к мамочке!»

Все было напрасно. Посетители кафе только пожимали плечами – кто-то пришел совсем недавно, кто-то ничего не заметил. Та сердитая дама, что делала замечание по поводу шума, уже ушла. Лола подбежала к стойке и плачущим голосом спросила у девушки, не видела ли она ее собачки.

Но тут из двери в подсобное помещение появилась здоровенная тетка и рявкнула на девицу:

– Ты пускаешь в кафе собак? Совсем сдурела?

– Не было никаких собак, – твердо ответила девица и поглядела на Лолу злорадно – ей представился удобный случай отомстить, – я никого не видела.

Лола выскочила на улицу, громко звала Пу И, обращалась к случайным прохожим. Те только недоуменно пожимали плечами – никто из них не видел маленькой собачки.

Федор Михайлович со своего места заметил странное движение на другой стороне улицы. Та самая холеная, пахнущая дорогими духами красивая дама с собачкой бегала возле кафе, что-то взволнованно кричала и приставала к прохожим с вопросами. Вид у нее теперь был далеко не столь благополучный: волосы растрепались, на элегантном брючном костюме расплывалось подозрительное темное пятно, пару раз подвернулся каблук и голос стал вовсе не так мелодичен. Песика при ней не было.

«Пропала собака», – безошибочно определил Федор Михайлович поведение дамы строчкой из популярной когда-то детской песни. И еще он подумал: «У семи нянек дитя без глазу». Хотя при чем тут семь нянек – он и сам не понял.

Дама снова забежала в кафе, потом вышла оттуда, прижимая к груди поводок и зеленый ошейничек. На щеках ее Федор Михайлович со своей возрастной дальнозоркостью заметил слезы, которые она утирала зеленоватым кружевным платочком.

«Богатые тоже плачут», – вздохнул он и отвернулся.

Лола осознала, что стоит на улице и заливается самыми настоящими слезами. Встречные смотрели на прилично и дорого одетую молодую женщину и мысленно пожимали плечами. Помощь никто не предлагал. Лола поглядела на трогательный зеленый ошейник и усилием воли взяла себя в руки. Следовало действовать. И как всегда в трудную минуту, она вспомнила о единственном своем близком человеке – Лене Маркове по прозвищу Маркиз.

Они были знакомы уже почти два года. Леня-Маркиз был мошенником экстра-класса. Это значит, что он зарабатывал деньги, и немалые, интеллектуально облегчая кошельки богатых людей. С бедными Леня не связывался из моральных соображений. Он и богатых-то никогда не обирал до нитки, исключая один случай. Тогда противником Лени был очень богатый, влиятельный и опасный человек Артем Зарудный, и Леня лишил его всего, что у того было, потому что хотел отомстить за своего старого друга и учителя, которого Зарудный, не брезговавший ничем ради достижения своей цели, довел до смерти.