— Я, я все… Я не буду…
Девчонка отняла руки от лица и, обняв парнишку, слизнула его слезинку.
— Не трогайте его. Он хороший.
Максаков махнул рукой. Да хоть
сдохните! Трамвай приближался к управлению. Снег валил все сильнее и сильнее. Он поднялся и встал за ними на задней площадке. Шипя и отдуваясь, вагон остановился. Девчонка спрыгнула на асфальт в открытую дверь. Парень обернулся. Лицо его дергалось в каком-то безумном ритме.
— А ты, мент, не лезь в мои дела!
Нож вошел так легко и плавно, что Максаков его сразу не почувствовал. Он хотел выскочить за наглым парнем, но ноги подогнулись, и он сполз на пол вагона, держась за холодный поручень. К трамваю изо всех сил бежала женщина с лыжами в голубом спортивном костюме. Он подумал, что если успеет, то есть шанс, но дверь закрылась, и вагон тронулся. Пол был неровный. Через люк косо летели снежинки. Было не страшно, только жалко маму и Татьяну. Что-то давило в правый бок. Он сунул руку в карман и достал яблоко. Оно было кислым с соленым привкусом крови. Трамвай, раскачиваясь, набрал ход, потом взлетел и начал подниматься выше и выше. Внизу осталось море. Синее-синее. И желтый теплый песок.
Господи! Наконец-то я высплюсь!
Гималаев достал сигарету и опустился в кресло. Оно привычно хрустнуло и наклонилось влево. За окном валил снег. Стягивая перчатки, зашел Стас Андронов.
— Водку я взял. Через полчасика трогаться надо.
Он посмотрел на улицу.
— Эк навалило на Мишкину годовщину. Как тогда утром.
Гималаев молча кивнул.
— Зайдешь за мной. — Андронов вышел.
Игорь затушил сигарету, закурил следующую и пододвинул к себе лежащий на столе документ.
«Постановление о прекращении уголовного дела. Старший следователь гарнизонной военной прокуратуры подполковник Швыдко А. И., рассмотрев материалы уголовного дела 87351, переданного из прокуратуры Архитектурного района СПб… установил… привлечен Ляпидевский Г. А. …предъявлено обвинение в убийстве Одинцова Ю. …в ходе дальнейших допросов Ляпидевский показал… трое неизвестных, встретив его у квартиры Одинцова, под угрозой ножа заставили провести их в квартиру… в присутствии Ляпидевского совершили убийство Одинцова… под угрозой убийства заставили поджечь квартиру и спрятать орудие убийства… оговорил себя под давлением сотрудников милиции… лично избивал майор Максаков М.А… в отношении Ляпидевского уголовное дело прекратить… освободить из под стражи… в отношении Максакова М.А. не возбуждать в связи со смертью… дело направить для дальнейшего расследования в прокуратуру Архитектурного района».
Запищал городской.
— Игорь! — Французов даже запыхался. — Во сколько выезжаем?
— Через полчаса.
— Я опоздаю минут на десять! Дождитесь!
— Ладно.
Гималаев посмотрел на висящую на ручке сейфа шляпу. Посмотрел в окно. Снова закурил. Достал лист бумаги.
«Начальнику ГУВД Санкт-Петербурга и Ленинградской области… Прошу уволить меня из органов МВД…»
Он скомкал лист и бросил на пол. Покурил молча минуту. Достал следующий.
«Начальнику ГУВД…»
Скомкал. Следующий. Еще раз. Кольца дыма поднимались к потолку. За окном набирала силу метель. Смятые листы бумаги покрывали пол как большие снежные хлопья.
Санкт-Петербург
январь — апрель 2002
