Собачье дело - [4]

Стальная дверь взмыла в воздух, смачно вляпалась в дверной косяк и молниеносно замуровалась перед носом возмущенного хозяина особняка. Кипящий от негодования Валентин вернулся на кухню.

— Как они там? — тревожно спросил домовой.

— Закуску с выпивкой требуют.

— А-а, это я щас.

Домовой превратился в вихрь, из которого Валентин с большим трудом выцарапал бутылку пива и кусок колбасы.

— Вот уроды… — Юноша посмотрел на опустевший стол, оприходовал свою бутылку, закусил колбасой и пошел спать, прикидывая на ходу, чем бы завтра заняться.

Это была его самая главная проблема на протяжении последних трех дней. Как только Дашку услали в командировку, все их крыло, включая Валентина, официально находилось в отпуске. Серьезных операций неполному крылу, число членов которого должно быть не менее семи, все равно бы никто не доверил.

2

Долго Валентину спать не дали.

«Комбат батяня, батяня комбат!» — взревела телефонная трубка, заставив юношу подпрыгнуть на постели.

— Семь часов, — простонал парень, покосившись на часы. — Совсем Папа озверел.

Эта мелодия в мобильнике была установлена на брата Дашки, и выяснять, кто ему звонит в такую рань, не было нужды.

— На проводе, — рявкнул юноша.

— Чем занимаешься, холостяк? — донесся до него из трубки бодрый голос начальника филиала.

— Сплю, — сердито отозвался Валентин.

— Один?

— Твоими молитвами, Папа. Но, если Дашка через неделю не вернется, обязательно загуляю! Будешь тогда знать, как разбивать счастливую семью. Пущусь во все тяжкие и…

— Схлопочешь от своей благоверной. Имея такую жену, гулять на стороне вредно для здоровья. А впрочем, флаг тебе в руки. Я хочу на это посмотреть.

— На то, как я буду гулять?

— На то, что от тебя потом останется, когда Дашка вернется.

— Во, блин, попал. Даже помечтать нельзя.

— Так, завтракай, мечтатель, и в контору. Завтрак уже должен быть на столе. Я тебе, чтобы ты не скучал, взамен Дашки хорошего домового подогнал.

— Уже познакомились, — усмехнулся Валентин. — А ты уверен, что он мне во всех вопросах заменит Дашку?

— Не во всех. Сковородкой тебя, обормота, благословить не сможет. На хозяина руку поднимать не имеет права, а вот от Дашки ты в любой момент получишь запросто. Так что кончай трепаться, завтракай и в контору. Твой отпуск кончился.

— Есть серьезное дело? — оживился Валентин.

— Нет серьезного дела. Просто Черная Вдова попросила загрузить тебя чем-нибудь, если в твою дурную голову мысли нехорошие лезть начнут. Судя по всему, озабоченный ты наш, они уже лезут.

— Использование служебного положения…

— …в личных целях. Ты все понял правильно. Так что подъем, лейтенант. Жду.

Валентин не спеша поднялся, достал из шкафа пахнувший свежестью и словно только что отутюженный костюм, оделся и спустился вниз. Станислав не соврал. Завтрак уже стоял на столе, около которого шуршал домовой. И не только завтрак. Юноша сунул нос в холодильник. Он опять был полон. Все, что шустрый домовой изъял из него накануне, было на месте.

— Когда успел в магазин сгонять? — поинтересовался Валентин.

— Зачем мне в магазин? — удивился домовой. — Для этого телефон есть. Очень удобная штука. Круглосуточная доставка на дом.

— А деньги откуда взял?

— У нас много денег, — успокоил хозяина домовой, выуживая из воздуха барсетку Валентина, в которой он хранил свои банковские карточки.

— Отдай сюда, лишенец! — возмутился юноша.

— Вот эту, пожалуй, отдам, — извлек из барсетки одну карточку домовой. — Там всего тридцать штук осталось. До конца месяца тебе хватит.

— До конца месяца?!!

— Ага. А на остальные не рассчитывай. Вам, молодым, только волю дай, вмиг все растранжирите.

— Э! Чебурашка, не наглей!

— Я не Чебурашка, я Жила.

— Жила?

— Ага. Имя у меня такое.

— Слышь, Жила, не наглей.

— Мне Станислав Николаевич велел хозяйство тут вести, за тобой и финансами до приезда Дарьи Николаевны приглядывать. Так что хватит с тебя. Денежки счет любят.

— Наличные-то хоть дай, мне машину заправить надо.

— На метро доедешь.

Домовой выложил на стол несколько мелких купюр, банковскую карточку и испарился.

— Во попал! — почесал затылок Валентин и невольно улыбнулся.

Ему действительно было смешно. Хозяйство в их доме вела Дашка. Она с удовольствием вила по своему вкусу их семейное гнездышко, и у «благоверного» о всяких мелочах голова не болела, но Дашка никогда не посягала на святое — не лезла в финансовые дела супруга. У каждого из них была карточка совместного доступа в объединенный семейный фонд, на котором лежало столько, что хватит еще лет на десять безбедной жизни, и у каждого из них были отдельные счета, которые рассматривались ими как карманные деньги. Похоже, с появлением в доме Жилы ситуация изменилась. Домовой решительно наложил свою мохнатую лапку на финансы, и до возвращения хозяйки дома на них уже можно было не рассчитывать.

Валентин сел за стол.

— Я тут приготовил все, что ты любишь, — сообщил домовой, опять проявляясь в воздухе.

Как оказалось, Валентин любил здоровую деревенскую пищу. Никаких изысков не было. Четверть самогона со стоящим рядом граненым стаканом, большая миска с картошкой в мундире, рядом солонка, огромное блюдо с салатом из свежих помидоров с огурцами, гренки, пирожки, блинчики, плошка со сметаной и неведомо откуда взявшийся, попыхивающий паром огромный самовар. А под носиком самовара стояла расписная фарфоровая чашка на блюдечке.