Со мною в ад - [5]
Я взял портфель с этажерки для книг, передал ему, он вынул оттуда желтую папку и положил ее передо мной так, будто прощался с чем-то очень дорогим ему.
Я почувствовал, что мое пренебрежение к этому человеку, раздраженность его медлительностью и наивным энтузиазмом постепенно таяли и уступали место внутреннему уважению и даже симпатии к нему. Я понял наконец, что Пенков — трудолюбивый, сообразительный, способный специалист — слишком застенчив и скромен, совершенно не умеет лезть на первый план и показывать «товар лицом», поэтому его всегда заталкивают на серую периферию мелких неинтересных дел более энергичные и самонадеянные коллеги (неужто и я среди них?). Пройдет еще год и тринадцать дней, и после двадцати пяти лет верной службы он покинет наши ряды и уйдет воспитывать свою милую внучку, а мы довольно скоро забудем о нем, убежденные, что мир и наша работа начинаются и кончаются нами.
— Я должен поблагодарить тебя, — совершенно искренне сказал я, убирая желтую папку в свой кейс. — Ты мне очень помог.
Я посмотрел на часы и поднялся.
— Мне пора в управление, дела. Я как-нибудь зайду еще…
Я протянул ему руку, он подал мне левую, снисходительно усмехнулся, и во взгляде его я заметил что-то вроде недоверия ко мне. Да, напрасно я сказал о том, что еще зайду как-нибудь, стыдно обещать то, что едва ли сможешь исполнить (так оно, кстати, и получилось). Но что делать — таковы мы, люди.
— Извини — не провожаю! — пошутил Пенков. — Руми! Проводи гостя!
Девочка вышла из своей комнаты и встала в дверях, не очень, видимо, понимая, что она должна делать. Я чуть наклонился и подал ей руку: «До свидания». Девочка подала мне свою. Когда я был уже у входной двери, она наконец пролепетала «До свиданья» и даже сделала легкий реверанс.
«Эх, Димитре, Димитре… Люди уже внуков воспитывают, а ты все бобылем ходишь!» — укорял я себя, сбегая вниз по ступенькам. Впрочем, сейчас не до укоров и мыслей о личном — есть более важные вещи, о которых надо думать. Хотя — они всегда найдутся, более важные…
Майский день сиял во всем своем великолепии. Свежая зелень деревьев, красные фейерверки тюльпанов и маков, пронзенные лучами солнца, брызги фонтанов радовали глаз и душу. Я мчался на своем «москвиче» навстречу прекрасному дню, и если быть честным перед самим собой, то была еще одна причина для отличного настроения: я ехал в нашу лабораторию, на этот раз у меня был официальный повод посетить ее и мне не нужно было, как обычно, выдумывать что-нибудь вроде желания повидать своего старого друга Коци. Коци — это доктор наук Константин Тянков, заведующий химической лабораторией. Он на два года старше меня, худ и мал ростом, но как заговорит — от его голоса все пробирки и колбочки дрожат и звенят, ударяясь друг о друга. Он свободно владеет четырьмя языками, особенно хорошо — английским, а как химик — достаточно появиться в ресторане кельнеру с подносом, и Коци немедленно определит, сколько воды бармен долил в виски.
Когда я вошел в кабинет Коци, служивший одновременно канцелярией, хозяин пил кофе с одним из своих коллег. В нашем учреждении это строго запрещено, но, бог знает почему, Коци все прощали. Я взглянул направо — да, так и есть, Танче, как всегда, сидела за своим столиком и что-то печатала на машинке. Я позволил себе всего на миг задержать взгляд на ее милом мягком профиле со слегка вздернутым носиком и круглым, как у ребенка, подбородком. Закусив губы, она внимательно вглядывалась в клавиатуру, будто искала какой-то знак, но я ясно увидел — она слегка порозовела…
— Привет! Я пришел за результатом анализа по поводу отравления этих… сестер! — Я вдруг почувствовал, что говорю слишком громко.
— Вот как? — еще громче зазвучал голос Коци. — Станоева, усадите, пожалуйста, гостя!
Машинка замолкла, и через секунду возле стола Коци возник еще один стул. Таня появилась так близко от меня, что я почти ощутил прикосновение ее золотистой нежной кожи.
— Паратион, верно?
— Верно-то верно, но очень трудно было установить точно, какой именно вид его, — с готовностью ответил Коци, — потому что обычно употребляется несколько разновидностей. Во всяком случае, я знаю их семь. В данном случае это Ф-103. Это жидкость почти без запаха, очень похожая на оливковое масло. Мы получаем ее из Австрии.
— А концентрация? Большая?
Коци посмотрел на меня поверх очков.
— Концентрация такая, которая может убить и буйвола!
— А можно допустить…
Я не закончил фразу, потому что передо мной на столе появилась чашка кофе.
— Спасибо большое! — Я с благодарностью поглядел на Таню. — Быстрее «эспрессо»! Как это вам удается?
— Это она из дома принесла, — безжалостно заявил Коци, чем сразу испортил мне удовольствие, которое я предвкушал.
— О, нет-нет, тогда не надо! — Я протянул чашку обратно девушке. — Зачем же я буду лишать вас кофе! Ни в коем случае.
— О, что вы! Я сварю еще, — густо покраснела Таня. — Я пью немного позже… Себе и доктору Тянкову…
— Нет-нет! Прошу вас! — Я продолжал держать чашку на весу.
— Ну что вы! Прошу вас…
— Нет, ни в коем случае! Прошу вас!
— Хватит, в конце концов! «Прошу вас, прошу вас»! — загудел Коци. — Тут вам не английский клуб! Да еще на «вы» друг друга называют, официальность разыгрывают! Да про вас уже каждая курица все знает… Тоже мне страусы!
Писательница Агата Кристи принимает предложение Секретной разведывательной службы и отправляется на остров Тенерифе, чтобы расследовать обстоятельства гибели специального агента, – есть основания полагать, что он стал жертвой магического ритуала. Во время морского путешествия происходит до странности театральное самоубийство одной из пассажирок, а вскоре после прибытия на остров убивают другого попутчика писательницы, причем оставляют улику, бьющую на эффект. Саму же Агату Кристи арестовывают по ложному обвинению.
Без аннотации Вашему вниманию предлагается сборник зарубежных детективов.
В новом томе собрания сочинений классика бельгийской литературы Реймона Жана Мари де Кремера, более известного под литературными именами Жан Рэй, Джон Фландерс и Гарри Диксон, вошли девять повестей из его почти неизвестного за пределами Бельгии цикла. Цикл посвящен приключениям потомка одного из эпизодических героев Артура Конан Дойля, упомянутого в рассказах о Шерлоке Холмсе — профессора Джо Белла. Перед нами новый герой, шестнадцатилетний Эдмонд Белл, столь же юный, как Рультабий из «Тайны желтой комнаты» Гастона Леру, столь же проницательный и столь же блистательный.
В причудливый узор сплетаются судьбы героев романа: адвоката-красавицы Тамары, безнадежно влюбленного в нее аналитика Боба, оперативника Вохи и бизнесмена Виктора Новака. Любовь, ненависть, соперничество, случайные встречи и взаимные обиды связывают этих людей, а объединяет единая цель: поиск серийного убийцы. «Несчастный случай» — так называется новый роман, раскрывающий обстоятельства пятого дела из серии «Тройная защита». Прошло несколько лет после смерти мужа Тамары Макса, друга и коллеги Боба и Вохи.
Летними вечерами в дачном поселке собиралась дружная компания хороших знакомых – пока к ним не присоединились новые соседи. Это неприятные, грубые люди – сильно пьющий художник Денис, его вульгарная супруга Иричка и ее тихая, незаметная сестра Зина. Как-то вечером, когда компания сидела во дворе, нарядная Иричка прошла мимо, небрежно помахав присутствующим, а вскоре ее труп нашли в ближайшем овраге…Полиция начала расследование, но соседи решили не оставаться в стороне и попросили Олега Монахова, называющего себя ясновидящим и волхвом, присоединиться к поискам убийцы в частном порядке…
Политическая ситуация на Корейском полуострове близка к коллапсу. В высших эшелонах власти в Южной Корее, Японии и США плетется заговор… Бывших разведчиков не бывает — несмотря на миролюбивый характер поездки в Пхеньян, Артем Королев, в прошлом полковник Генштаба, а ныне тренер детской спортивной команды, попадает в самый эпицентр конфликта. Оказывается, что для него в этой игре поставлены на карту не только офицерская честь и судьба Родины, но и весь смысл его жизни.
«Его осенило в воскресенье» К. Фруттеро и Ф. Лучентини — остросоциальное повествование о том, как было раскрыто загадочное убийство архитектора в Турине.
Произведения, представленные в сборнике, затрагивают характерные для норвежского общества острые социальные и политические проблемы.В центре романа Гюннара Столесена «Навеки твой» - неблагополучие семейных отношений, проблема «трудных» подростков в буржуазном обществе. «Бастион» Герта Нюгордсхауга - основанное на фактическом материале повествование, раскрывающее опасные неонацистские тенденции.Роман Эллы Гриффитс «Неизвестный партнер» разоблачает грязный бизнес торговцев наркотиками.Содержание:Гюннар Столесен.
Три совершенно разных произведения, включенных в сборник, дадут советскому читателю представление о характерных особенностях детективного жанра в Финляндии. В романе уже ставшего классиком финской литературы Мика Валтари «Звезды расскажут, комиссар Палму!» детективная линия органично вплетена в ткань повествования «о жизни вообще», во всем ее разнообразии и многообразии. М. У. Йоэнсуу, сам бывший полицейский, в своем романе «Харьюнпяа и кровная месть» ставит вопрос о социальной несправедливости и расизме.
В сборник вошли лучшие романы швейцарских мастеров детективного жанра. Созданные художниками разных творческих индивидуальностей и разных политических взглядов, произведения объединены пониманием обреченности человеческих отношений в собственническом мире. В романах Фридриха Глаузера «Власть безумия», Фридриха Дюрренматта «Обещание», Маркуса П. Нестера «Медленная смерть» расследование запутанных преступлений перерастает в исследование социальных условий, способствующих их вызреванию.Составитель: Владимир Седельник.