Сны женщины - [61]
Вагой(мрачно): Иду, иду. Хотя и знаю, что нет более неблагодарного занятия, чем сводить женщину с мужчиной. Если ей не понравится, она проклянет, и чесоткой замучишься, если не чем-нибудь похуже, потому как ведьмы они все, племя долгогривое. А если понравится, она и не вспомнит. Женщины – неблагодарные твари. Иду, иду. Я уже не спорю, нет! Ибо не нами сказано: «Спеши бежать спора, и душа твоя будет умиротворенной». Но не говори потом, что я тебя не предупреждал, Олоферн!
Голос за сценой:
«Олоферн любовался на нее и пил вина весьма много, сколько не пил никогда, ни в один день от рождения. Потом упал на ложе свое, потому что был переполнен вином».
Сцена шестая
Юдифь и Лия входят в шатер Олоферна. Лия расстилает принесенный ковер для Юдифи, многозначительно ей подмигивает за спиной Олоферна, указывая на оружие, которым украшен шатер, и тут же уходит.
Олоферн: Юдифь! Ты принарядилась и стала еще краше. Кто не восхитится, глядя на тебя? Вагой, разве что. Да и он притворяется. Не дичись, проходи. Усаживайся или возляг. Тебе нравится убранство моего шатра? Юдифь: Да, красиво.
Олоферн: Ты так скупа на слова. Тебя обидели, может быть? Если так, то я не пощажу обидчика.
Юдифь: Ты гадаешь, кто обидчик?
Олоферн: Это я? Угадал? Так прости мне непочтительность, с которой я требовал тебя к себе. Уж больно красочно мне тебя расписали. Я думал – унижу врага (ведь скучно во время осады), а заодно получу красивую наложницу. Но увидел тебя и понял… Понял, что ты оказала мне честь, явившись.
Юдифь: Моя честь попрана, но я покорна. Я готова соблюсти договор.
Олоферн: Юдифь! Ничего с твоей честью не сталось пока. И не станется, я тебе говорю. Давай-ка здесь забудем о вражде. Ты моя гостья. И гостья желанная, несмотря на то что несла с собой нож. Его нашли в твоей одежде. Юдифь: Это для… Для защиты.
Олоферн: От кого? От целой армии? Впрочем, что это я. Для защиты – так для защиты. Не буду тебя упрекать. Но уверяю, что никто не собирается с тобой воевать. Меня тебе тоже не следует бояться. Я благоговею пред тобой, прекрасная. Мне, воину, внове такое чувство. В тебе, помимо красоты, есть нечто необъяснимое, я таких слов, во всяком случае, не знаю. И видишь – я не прячу от тебя оружие. Хочешь, выбирай любой кинжал, топор или меч, пронзи мне сердце, вскрой артерии, снеси голову. Такой смерти я не боюсь, я ее приемлю. Я благословлю оружие, которое ты поднимешь на меня. Твоя рука – рука судьбы. Поэтому… побеседуем, Юдифь, и – угощайся. Вот фрукты, лепешки на меду, сахарные шарики – их любят женщины, вино.
Юдифь(ни к чему не притрагивается): Благодарю.
Олоферн: Похоже, мне придется есть, пить и говорить за двоих. Ну что же. Хочешь, я расскажу тебе о моем прекрасном городе, о Ниневии? Она так велика, что иная страна уместилась бы на том пространстве, которое она занимает. Люди живут там в домах больших и светлых и прохладных. При каждом доме – сад. Улицы тенисты, обсажены фруктовыми деревьями. Здесь и фиги, и гранаты, и персики. Деревья клонятся под тяжестью плодов. Их может срывать каждый, кто захочет, даже рабам не возбраняется. Главная же улица так широка, что на ней свободно могут разъехаться двадцать колесниц. Она называется Царской и уставлена статуями невиданного совершенства. А как прекрасна река Тигр! И вся в парусах – самых разнообразных! У меня тоже есть ладья, и богатая, удобная. Я бы приказал обрызгать парус благовониями, если бы самая прекрасная пожелала прокатиться. Ветер разносил бы аромат, и приветственные крики доносились бы с берегов и с лодок во славу красоты… Юдифь! Оставь свое скучное нагорье, своего скучного мужа, и поедем со мной навсегда. Повелевай моим сердцем.
Юдифь заслушалась, замечталась и не отвечает.
Олоферн: Юдифь, ты почему молчишь?
Юдифь: Что мне ответить? И ты со своей стороны, и я – мы совершаем грех, вот так встречаясь за вином и яствами. Ты ведь купил меня. Купил за меру воды. Я – раба. И не говори мне, что твои боги столь терпимы, чтобы допустить мою власть над твоим сердцем.
Олоферн: Мои боги? Они не то что терпимы, но иногда милостивы. Вот как сейчас, когда ты здесь. К тому же есть всякие молитвы, заклинанья, очищающие от греха… Их Вагой все наизусть знает. Если что, мы его призовем. Вот видишь, моих богов умилостивить не слишком сложно.
Юдифь: Правда?
Олоферн: Кстати, могу тебя научить одной молитве, от которой у богов сердце тает не хуже воска. Вот слушай: «Боги – не знал я, крепка ваша кара. Грехи мои многие, как сделал – не знаю. Боги, уймите, отпустите, успокойте зло в сердце…» Дальше… Дальше я забыл, на тебя глядя. И где это сказано, что грех – любоваться красавицей?! Для чего же тогда боги таких красавиц создают?
Юдифь: Ты смеешься надо мной?
Олоферн: Богоравных?
Юдифь: Еще и богохульствуешь!
Олоферн: Юдифь, я не богохульствую, я тебя воспеваю. Ты чужда поэзии? Мне не верится что-то. Вот послушай.
Юдифь: У нас не принято…
Олоферн: Я тебя смущаю? Как ты невинна, хоть и замужняя женщина! И все же послушай. Я тебе расскажу, как ведет себя мое сердце, когда я тебя вижу, – то попрыгивает, будто хочет улететь в небеса, то падает, точно с обрыва. То рвется прочь, как из силков, то падает мертвым комом, будто подстреленная птица. Ну, я не очень-то в поэзии силен, признаюсь тебе. А сейчас, когда ты здесь, когда ты разглядываешь меня, рассудок мутится, звезда моя.
Все смешалось в доме Луниных.Михаила Александровича неожиданно направляют в длительную загранкомандировку, откуда он возвращается больной и разочарованный в жизни.В жизненные планы Вадима вмешивается любовь к сокурснице, яркой хиппи-диссидентке Инне. Оказавшись перед выбором: любовь или карьера, он выбирает последнюю. И проигрывает, получив взамен новую любовь — и новую родину.Олег, казалось бы нашедший себя в тренерской работе, становится объектом провокации спецслужб и вынужден, как когда-то его отец и дед, скрываться на далеких задворках необъятной страны — в обществе той самой Инны.Юный Франц, блеснувший на Олимпийском параде, становится звездой советского экрана.
В третье тысячелетие семья Луниных входит в состоянии предельного разобщения. Связь с сыновьями оборвана, кажется навсегда. «Олигарх» Олег, разрывающийся между Сибирью, Москвой и Петербургом, не может простить отцу старые обиды. В свою очередь старик Михаил не может простить «предательства» Вадима, уехавшего с семьей в Израиль. Наконец, младший сын, Франц, которому родители готовы простить все, исчез много лет назад, и о его судьбе никто из родных ничего не знает.Что же до поколения внуков — они живут своей жизнью, сходятся и расходятся, подчас даже не подозревая о своем родстве.
Киев, 1918 год. Юная пианистка Мария Колобова и студент Франц Михельсон любят друг друга. Но суровое время не благоприятствует любви. Смута, кровь, война, разногласия отцов — и влюбленные разлучены навек. Вскоре Мария получает известие о гибели Франца…Ленинград, 60-е годы. Встречаются двое — Аврора и Михаил. Оба рано овдовели, у обоих осталось по сыну. Встретившись, они понимают, что созданы друг для друга. Михаил и Аврора становятся мужем и женой, а мальчишки, Олег и Вадик, — братьями. Семья ждет прибавления.Берлин, 2002 год.
Первая книга одноименной трилогии Дмитрия Вересова, действие которой охватывает сорок лет.В прихотливом переплетении судеб двух поколений героев есть место и сильным страстям, и мистическим совпадениям, и хитроумным интригам, и захватывающим приключениям.Одно из лучших произведений конца уходящего века… Если взять все лучшее из Шелдона и «Угрюм-реки» Шишкова, то вы получите верное представление об этой книге.
«Возвращение в Москву» – это вересовская «фирменная» семейная история, соединенная с историческими легендами и авторской мифологией столицы. Здесь чеховское «в Москву, в Москву!» превращается в «а есть ли она еще, Москва-то?», здесь явь и потустороннее меняются местами, «здесь происходит такое, что и не объяснишь словами»…
Кто бы мог подумать, что в начале XX века юная девушка сможет открыть частное детективное агенство! Однако Муре это удалось Первый заказ – разыскать пропавшего кота редкой породы. Капризная клиентка сама составила для Муры список версий, которые надо проверить: живодеры пустили кота на мех, профессор Павлов изловил бедное животное для своих зверских опытов, масоны сделали его жертвой в своих жутких обрядах... Мура отважно пускается на розыски, порой рискуя жизнью. Но воображение клиентки не смогло даже представить, что случилось на самом деле.
Всю свою жизнь прекрасная Маддалена разрывалась между первым мужем — преданным Антонио — и отчаянным сорвиголовой Спартаком, который любил ее, но не способен хранить верность. Символ их любви, жемчужная брошь, служит Маддалене талисманом. Все потеряв, она стремится во что бы то ни стало вернуть свой талисман — чтобы передать внуку. Именно ему предстоит возродить былое могущество семьи и завоевать любовь своей прекрасной дамы.
Ее зовут Миллисент, Милли или просто Мотылек. Это светлая, воздушная и такая наивная девушка, что окружающие считают ее немного сумасшедшей. Милли родилась в богатой семье, но ее «благородные» родители всю жизнь лгут и изменяют друг другу. А когда становится известно, что Милли — дитя тайного греха своей матери, девушка превращается в бельмо на глазу высшего света, готового упрятать ее в дом для умалишенных и даже убить. Спасителем оказывается тот, кого чопорные леди и джентльмены не привыкли пускать даже на порог гостиной…
Вы пробовали изменить свою жизнь? И не просто изменить, а развернуть на сто восемьдесят градусов! И что? У вас получилось?А вот у героини романа «Танцы. До. Упаду» это вышло легко и непринужденно.И если еще в августе Ядя рыдала, оплакивая одновременную потерю жениха и работы, а в сентябре из-за пагубного пристрастия к всемерно любимому коктейлю «Бешеный пес» едва не стала пациенткой клиники, где лечат от алкогольной зависимости, то уже в октябре, отрываясь на танцполе популярнейшего телевизионного шоу, она поняла, что с ее мрачным прошлым покончено.
Жизнь Кэрли Харгроув мало отличается от жизни сотен других женщин: трое детей, уютный домик, муж, который любит пропустить рюмочку-другую… Глубоко в сердце хранит она воспоминания о прошлом, не зная, что вскоре им предстоит всплыть — после шестнадцатилетнего отсутствия в ее жизнь возвращается Дэвид Монтгомери, ее первая любовь…
Кто сейчас не рвётся в Москву? Перспективы, деньги, связи! Агата же, наплевав на условности, сбегает из Москвы в Питер. Разрушены отношения с женихом, поставлен крест на безоблачном будущем и беззаботной жизни. И нужно начинать всё с нуля в Питере. Что делать, когда опускаются руки? Главное – не оставлять попыток найти своё истинное место под солнцем! И, может быть, именно тогда удача сложит все кусочки калейдоскопа в радостную картину.
Трогательная и романтичная история трех женщин из трех поколений большой и шумной ирландской семьи.Иззи, покорившая Нью-Йорк, еще в ранней юности поклялась, что никогда не полюбит женатого мужчину, и все же нарушила свой зарок…Аннелизе всю себя отдала семье — и однажды поняла, что любимый муж изменил ей с лучшей подругой…Мудрая Лили долгие годы хранит тайну загадочной любовной истории своей юности…Три женщины.Три истории любви, утрат и обретений…
Франция – счастливый молодожен Нил Баренцев, вчерашний студент и почти диссидент, знакомится с прелестями свободной заграничной жизни и издержками французской любви.Америка – у заботливого мужа и рачительного хозяина Нила Баренцева масса времени, чтобы понять, что же ему действительно нужно из всего того, что новый мир ему предлагает.Две страны – две женщины. Одну он пытался спасти от смерти, другая вернет его к жизни.
Переводчица Станислава Новинская и бывший генерал Красной армии Федор Трухин, ставший начальником штаба армии Власова, встречаются в Варшаве 1943 года.Лагеря для пленных советских офицеров, сложнейшие военно-политические маневры вокруг создания РОА, жизнь русского Берлина военной поры и многие другие обстоятельства, малоизвестные и ранее не затрагивавшиеся в художественной литературе, – все это фон того крестного пути, который проходят герои, чтобы понять, что они единственные друг для друга.В романе использованы уникальные материалы из архивов, в том числе и личных, неопубликованных писем немецких офицеров и новейших статей по истории власовского движения, к описанию которого автор подходит предельно объективно, избегая сложившихся пропагандистских и контрпропагандистских штампов.