Сны Великого князя. Дилогия - [9]

В подготовленной записке, наряду с возрождением флота Черноморского, предусматривалось и строительство сильного Балтийского флота. При этом в отношении стоимости разрабатываемой программы Пещуров вначале осторожно предлагал ограничиться цифрой в 110–120 миллионов рублей.* Однако великий князь уже хорошо прочувствовал за годы службы, что с отечественным Министерством финансов работает только принцип «проси больше — и, дай бог, если получишь хотя бы половину требуемого». К тому же Лихачев, не понаслышке знакомый с кораблестроением Англии и Франции, отметил, что за рубежом «отмечается склонность к удорожанию вновь закладываемых судов». Посему, имея карт-бланш от императора практически на любые самые смелые начинания, разработчики программы в окончательную ее редакцию положили цифру вдвое большую, чем планировал Алексей Алексеевич.

*Справочно:

Согласно сведениям в книге В.И.Катаева «Мореходная канонерская лодка «Кореец» и другие» (Москва, Моркнига, 2012, с.7) так в нашей истории и было. А удорожание программы еще на 130 миллионов рублей произошло после назначения управляющим Морским министерством И.А.Шестакова.

Документ направлялся на отзывы авторитетным военным чинам, как флотским, так и армейским, а поскольку его реализация требовала существенного увеличения морского бюджета, записку вместе с полученными отзывами вынесли на решение особого совещания с участием министра финансов, управляющего Морским министерством, военного министра и начальника Генерального штаба.

Летом 1880 года под председательством генерал-адмирала состоялось несколько заседаний этого особого совещания, на которых были сформулированы новые направления морской политики страны, в основном отвечающие замыслам Константина Николаевича и А.А.Пещурова (к тому времени назначенного управляющим Морским министерством вместо Степана Степановича Лесовского, ушедшего с тихоокеанской эскадрой к ставшим вдруг неспокойными китайским берегам). И уже в октябре того же года, ввиду опасности промедления с усилением морской мощи страны, окончательный вариант докладной записки, включающий как дальнейшее видение организации работы Морского ведомства, так и 20-летний план строительства флота, составленный по итогам работы особого совещания, лег на стол царю.

12 октября представленный проект был одобрен Александром III «в подробностях», но — с предложением обсудить вопрос об изыскании потребной на его осуществление суммы (240 миллионов рублей) на заседании особой комиссии с участием министра финансов. И 20 ноября тандему единомышленников в лице генерал-адмирала и управляющего Морским министерством удалось-таки преодолеть возражения своих главных противников в составе особой комиссии — К.П.Победоносцева и Н.Х.Бунге* (последний к тому времени сменил на посту министра финансов де-факто чуждого этой должности С.А.Грейга), сетовавших на «горестное положение финансов». Результатом заседания стало решение о принятии к реализации предложений Морского ведомства в полном объеме и об увеличении в целях их выполнения ежегодного морского бюджета с текущих 23–25 до 36 млн. рублей.

*Справочно:

В нашей истории Н.Х.Бунге был назначен министром финансов лишь в мае 1881 года (до этого он занимал пост товарища министра финансов), сменив на этом посту А.А.Абазу. Однако А.А.Абаза, занимавший этот пост с октября 1880 года по май 1881 года, по своим убеждениям был активным сторонником либеральных идей М.Т.Лорис-Меликова и после издания Александром III манифеста «О незыблемости самодержавия» подал в отставку. Потому в рассматриваемом мире, где время правления Александра III началось раньше, чем в нашем, в качестве министра финансов места я ему объективно не вижу.

Глава 2 Дела великого князя

ї 1. Наследники традиций «Минина»

Согласно новой кораблестроительной программе к 1901 году русский флот на Черном море планировалось сделать главенствующим по своим силам. Балтийский флот также предполагалось довести «до первенствующего значения с флотами других держав», при этом задачей-максимум ставилось обеспечение его превосходства над военно-морскими силами Германии. Помимо того, этот флот виделся резервным для дальневосточного театра, где в соответствии с уже сложившейся практикой в мирное время решено было ограничиться содержанием эскадры или отряда крейсеров. Корабельный состав задумывался достаточно сбалансированным — основу его как на Балтике, так и на Черном море должны были составить мореходные броненосцы (шестнадцать и десять соответственно), органично дополняемые броненосцами прибрежной обороны, крейсерскими силами, канонерскими лодками и миноносцами.

Впрочем, фактическое начало строительству флота по программе 1881–1900 годов было положено закладкой отнюдь не броненосцев. К моменту начала действия программы их проект просто еще не был готов, а то, что предлагалось проектантами на первых порах, не устраивало в полной мере никого из флотского руководства.

Посему МТК, несмотря на все политические пертурбации продолжавший работу над проектами перспективных кораблей, предложил к постройке на Балтике очередные броненосные крейсера. Решение это было вполне логичным, поскольку — не без учета воззрений бывшего главы кораблестроительного департамента МТК А.А.Попова — крейсерскую войну продолжали считать «практически единственным и весьма сильным средством для нанесения существенного вреда торговым интересам неприятеля и для отвлечения его сил от наших берегов». Так что наряду с броненосцами крейсерам в программе уделялось большое внимание — в ней нашлось место двенадцати кораблям этого класса.