Сны убийцы - [9]

— Идем, пташка, покувыркаемся!

В глазах девушки мелькнул ужас, доведший похоть господина Шилова до апогея. Он затрясся, как припадочный, на круглой, обрамленной редкими, белобрысыми завитками волос лысине выступили капли пота.

— Пошли, падаль, — нетерпеливо повторил Дмитрий Игоревич. — Да не сюда, не в угол! Я предпочитаю уединение. Есть поблизости укромное местечко…

* * *

— Их нет в зале, — сказала Инесса Петровна. — Даже не знаю, где искать!

— Жить захочешь — узнаешь, — холодно заметил Шрам, кольнув захваченным со стола ножом объемистый зад бандерши. Страх придал Кукушкиной сообразительности (ведьма чрезвычайно боялась смерти).

— Может, в подсобке возле кухни, — дрожа поджилками, предположила она.

— Веди!..

* * *

Шилов действительно «развлекался» в подсобке, в которой хранилось запасное поварское оборудование: упакованные в ящики новейшие импортные овощерезки, мясорубки, соковыжималки и т. д. Подсобка была просторна, и в ней оставалось немало свободного пространства, как раз достаточного, чтобы «покувыркаться с пташкой». Во время прошлой пирушки Дмитрий Игоревич уже успел тут «порезвиться», и потому сегодня ему не пришлось тратить время на поиски подходящего помещения…

Перво-наперво он сковал руки девушки наручниками, связал веревкой лодыжки, заткнул кляпом рот, поставил Иру на колени и, сладострастно прижмурившись, хлестнул плетью по обнаженной спине. Худенькое тело содрогнулось от боли, попыталось увернуться, но мешали скованные руки и связанные ноги. Шилов вошел в раж. Плеть беспрестанно поднималась и со свистом опускалась, оставляя на нежной коже багровые рубцы. В некоторых местах кожа лопнула, на спине появилась кровь. Дмитрий Игоревич трепетал в гнусном восторге. Сейчас, через пять ударов, он ненадолго отложит плетку, вынет кляп, заставит шлюху сделать минет, затем помочится девке на голову, а потом…

Внезапно чья-то железная рука схватила извращенца за шиворот и с силой отшвырнула в сторону. Шилов треснулся лицом о стену, обернулся, и в ту же секунду безжалостный удар носком ботинка разбил ему мошонку…

* * *

Потный лысый червяк со спущенными штанами, учащенно дыша, пакостно повизгивая и пуская слюни, истязал… Аню! Так по крайней мере показалось Шраму. Впрочем, Ира действительно была очень похожа на покойную сестру. Шрама захлестнула волна отвращения и ненависти. Пусть он убийца, пусть гореть ему в аду, но этот ублюдок!!! Шрам действовал молниеносно: мордой гада об стенку, ногой по яйцам… Верещишь, старая блядина, мерзкая работорговка?! Ну так получи кулаком в рыло, отдохни малость в нокауте… Воешь, Димочка?! Больно тебе?! А девчонке, думаешь, не больно?! Чего ты там блеешь, козел?! Друзья, гришь?! Да мне впадлу иметь таких друзей!!! Твое место у параши, пидор гнойный! Опять блеешь? Гм, придется успокоить… Ногой в пятак да локтем по хребту… Готов, отключился… Аня, Анечка, прости Христа ради за прошлое… Почему ты плачешь? Сейчас мы уедем отсюда. Далеко уедем, навсегда!.. Наручники — ерунда! Я их простой булавкой открываю. Видишь? Раз, и все! Разомни ручки, затекли небось! Бедненькая ты моя!..

Теперь распутаем ножки… Вот так!.. А веревка для этих скотов пригодится, спеленаю их вместе. Пусть в обнимочку полежат, погреются… или лучше пришить обоих?! Не надо? Хорошо, Анечка, хорошо! Как скажешь! Но пасти придется заткнуть. Пидору его собственным кляпом, а ведьме… может, язык отрезать?! Опять не надо?! Ладно, не буду!!! Ага, вон тряпка грязная валяется. Как раз подойдет… Ну идем, милая, идем! Нечего нам тут больше делать…

* * *

Поначалу никто не придал значения ни конфликту Аникина с мадам Кукушкиной, ни его желанию во что бы то ни стало разыскать некую Голубеву. Мало ли чего пьяному в голову взбредет! Или шибко приглянулась девица (решил заранее занять очередь), или групповухи любитель, или же… Да пес с ним! Какая, собственно, разница! Однако прошел час, затем полтора, два. Но ни Кукушкина, ни Шилов, ни Аникин, ни девица в зале не появились. (Шрам увел Иру через запасной выход, предназначенный для обслуживающего персонала.) Первым забеспокоился Баскаков, как нам известно, твердо уверенный в сумасшествии приятеля.

— Пойду погляжу, что там стряслось, — сказал он, поднимаясь из-за стола.

— Остынь! — усмехнулся банкир Горчичкин, кладя ему ладонь на плечо. Зачем вмешиваться в чужие дела?!

— Чую неладное, — нервно буркнул Баскаков.

— Брось, Игорь, — поддержал Горчичкина Наждаков, — не разбивай теплую «шведскую семейку!» Двое на двое. В самый раз!

— Двое на двое?! Шведскую семейку? — изумился Игорь Семенович. — Ты полагаешь, Петька польстился на Кукушкину? На эту жирную очкастую каракатицу?

— Ха-ха! Почему бы нет?! Вкусы у всех разные! Порой весьма специфические! Вдруг ему приелись стандартные красотки и захотелось уродину, разнообразия ради?

Несколько минут Баскаков колебался в сомнениях. «Аникин, безусловно, рехнулся, но не до такой же степени! Лечь с Инессой! Б-р-р!!! — Игорь Семенович брезгливо передернулся. — Нет! Здесь что-то другое!»

— Ну а если на измене сидишь,[8] зачем самому бегать? Ты, чай, не мальчишка! Пошли охранника, того, что с чугунной мордой околачивается у двери, или любую из телок, — предложил рассудительный Горчичкин. — Пусть разыщут «сладкую компашку», подсмотрят в щелочку да расскажут нам пикантные подробности. Хе-хе-хе!!!