Сны и башни - [8]

— Башню осмотрели. Ловушек не обнаружили. Ни магических, ни механических, ни биологических, — отчитался Ричард.

— А с одеждой что? — первый император с интересом обошел визитеров по кругу.

— Просили Джимми взрывчатку. Не дал, — коротко ответил Рей.

— Это да, этот может, в следующий раз берите с собой сладкое. Единственная радость для этой твари. Вы меня только для доклада искали? Или все же нашли чего-то интересного?

— Я изучил содержимое шкатулки, — Ричард извлек записку из кармана жилетки и протянул Ульриху. Там три свитка и записка. Записку не трогал, но содержимое зарисовал. Язык мне не знаком.

— Грамотно. Как я понимаю, после изучения исследуешь свитки? — старик взял подношение и устлался в мягкое кресло. Кресла изначально в помещении не было, оно просто возникло из воздуха. Но на это внимания никто особого не обратил. Обычное дело.

— Да, — Гринривер кивнул.

Воцарилось молчание, Ульрих внимательно изучал бумагу. В итоге он оторвался от нее.

— Перевод у вас будет к вечеру.

— А что это за язык? — поинтересовался Рей. В свете газовых светильников его лицо отливало синевой и он больше напоминал свежий труп, чем живого человека.

— Древнеимперский. Вернее, его диалект, мне не известный. Это язык государства, которое было на месте империи несколько тысяч лет назад. Оно погибло то ли в катаклизме, то ли в войне. Еще вопросы?

— Да. У меня есть вопросы. Но я не уверен, что вы сочтете их разумными, — Ричард посмотрел собеседнику прямо в глаза, чего всячески избегал до этого момента.

— То есть ты почти уверен, что вызовешь мой гнев, но все равно готов спросить? — Ульрих растянул губы в улыбке. Но его блеклые голубые глаза остались холодными. Улыбка их не коснулась.

— Да, — Ричард кивнул.

— Хорошо, говори, но я ничего не обещаю. В том числе и то, что не стану тебя убивать, — благосклонно ответил первый император.

— Что происходит? Что за идиотская история с женитьбой по любви? Это же чепуха, такого просто не может быть! — Ричард закончил фразу, изрядно повысив голос. Почти кричал. Рей смотрел на приятеля без понимания. Старик — с терпением.

Повисло молчание.

— Виктор Хороший император. Он заслужил подобный дар.

— Чепуха! У нас всех есть долг! Если подобное станет позволено императору, то его примеру последуют все! Это подрывает устои империи! — на последней фразе молодой человек вскочил.

— Сядь! — лязгнул голос первого императора. — Думаю, ты заслужил право знать. В любом случае об этом ты узнаешь так или иначе, почему не поведать вам двоим это сейчас… Думаю, в этом случае вы хотя бы не станете мне мешать. Готовы слушать?

— А можно я это, ну, за дверью постою? Ну, может оно мне не надо? — Рей явно нервничал и нервничал сильно.

Ульрих снова улыбнулся. На этот раз искренне. Он благожелательно кивнул громиле.

— Всегда восхищался вашей интуицией, Рей. Ричард, у тебя талант выбирать себе помощников. Но нет, я принял решение и тайну вы услышите.

Салех обреченно вздохнул и принял позу вежливого внимания. Вид он при этом имел самый несчастный.

— Виктор уже двенадцатый раз занимает трон империи. Под разными именами, — Ульрих достал из воздуха бокал с вином. Пригубил.

— Он тоже бессмертный? — кажется, Гринривер не слишком удивился.

— Не совсем. Его душа привязана к трону на длинном поводке. Иногда он рождается снова и каждый раз у меня есть идеальный император. Лучшая фигура на троне из возможных.

— А он… не помнит прошлые жизни? — уточнил Ричард.

— Помнит. Но не целиком. Обрывками. Эта память приходит в зрелости, после тридцати и не всегда. Да и это не важно нас самом деле. Бессмертие Виктора не слишком похоже на мое или твое, Ричард, твоя душа вообще приколочена к этому миру гвоздями.

— И как это связано с женами? — Салех очень тонко умел чувствовать начальство. И если оное желало слышать вопросы, то Рей их задавал.

— Я хочу, чтобы он имел подобный опыт. Опыт любви. Он верно служит мне, раз за разом. Считайте капризом, — Ульрих снова сделал большой глоток.

— А почему не дать ему влюбиться в молодости? Как минимум, это не будет так странно смотреться! — Ричард был напряжен.

— Увы, любовь делает Виктора… Сентиментальным. Одно из его слабых мест. Очень привязчив. Потому молодость всегда одна и та же. Одна и та же школа. Закалка по строгим канонам. Его боятся, его уважают, его любят. И все это он теряет если отдаст сердце женщине. Отдаст это сердце в молодости, если быть точным. Сейчас я хочу поставить эксперимент.

— А как так получилось, что… ну…

— Ты хочешь спросить, как подобное произошло? — уточнил старик.

Салех кивнул.

— Старые ритуалы, боги на алтарях, что посвящены чему-то большему, чем первые искры пламени творения с именами, много крови, много боли, риск уничтожить душу. Ничего такого с чем бы вы хотели столкнуться, — Ульрих мило улыбнулся.

— А… А вы?

— Старые ритуалы, боги на алтарях, что посвящены чему-то большему, чем первые искры пламени творения с именами, много крови, много боли, риск уничтожить душу. Только в этом случае нож держал я. Хоть и возлежал на алтаре. Ничего такого с чем бы вы хотели столкнуться, — произнес старик все тем же тоном.

— То есть вы не лич? — уточнил Рей.