Сны человечества - [5]

Великаны сильны, истребленья люты.

Что теперь осталось? где теперь вы, люди?

Вот пылает с треском Игдразил высокий,

Мировые ветви корчатся и сохнут,

И, когда на землю с громом рухнет древо,

В пламени с ним вместе мир погибнет древний.

Но из черной бездны встанет черный Локи,

Повезет безумцев он на черной лодке,

Чтоб дворец воздвигнуть, страшный, черный, новый,

И царить сурово над страной полночной.

Слушайте, все люди, сумрачные песни,

Те из вас, кто мудры, пусть оценят пенье.

Я пою про ужас, я пою про горе,

Я пою, что будет в роковые годы.

<1916>

ЕВРОПЕЙСКОЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ

КАНЦОНА К ДАМЕ

Судил мне бог пылать любовью,

Я взором Дамы взят в полон,

Ей в дар несу и явь и сон,

Ей честь воздам стихом и кровью.

Ее эмблему чтить я рад,

Как чтит присягу верный ленник.

И пусть мой взгляд

Вовеки пленник;

Ловя другую Даму, он — изменник.

Простой певец, я недостоин

Надеть на шлем Ее цвета.

Но так гранатны — чьи уста,

Чей лик — так снежен, рост — так строен?

Погибель мне! Нежнее нет

Ни рук, ни шеи в мире целом!

Гордится свет

Прекрасным телом,

А взор Ее сравню я с самострелом.

Любовь вливает в грудь отвагу,

Терпенья дар дает сердцам.

Во имя Дамы жизнь отдам,

Но к Ней вовек я не прилягу.

Служить нам честно долг велит

Синьору в битве, богу в храме,

Но пусть звенит,

Гремя хвалами,

Искусная канцона — только Даме.

20/21 ноября 1909

ДВОРЕЦ ЛЮБВИ

Дворец Любви не замкнут каменной стеной;

Пред ним цветы и травы пышны под росой,

И нет цветка такого, что цветет весной,

Который не расцвел бы на лужайке той.

В траве зеленой вьется быстрый ручеек;

Он, как слюда, прозрачен, светел и глубок.

Кто из мужчин, раздевшись, входит в тот поток,

Становится вновь юным, в самый краткий срок.

И девам, что умели дань Любви отдать,

Довольно в светлых водах тело искупать;

Все, — кроме тех, кто должен жизнь ребенку дать,—

Становятся невинны, девами опять.

На тонких ветках птицы песнь поют свою.

Что песнь — Любви во славу, я не утаю.

И, наклонившись низко к светлому ручью,

Подумал я, что грежу я в земном Раю.

1912

ИСПАНИЯ

ИСПАНСКИЕ НАРОДНЫЕ ПЕСНИ

1

— Вы бледны, моя сеньора.

Что склонили вы глаза?

— Я, пока вы на охоте,

Убираю волоса.

— Чей же конь заржал так жарко

На конюшне у меня?

— Мой отец прислал в подарок

Вам прекрасного коня.

— Чей же в зале щит повешен?

— Братом прислан он моим.

— Чье копье стоит у двери?

— Сердце мне пронзите им.

2

— Мой товарищ! мой товарищ!

Милой я узнал обман.

Я в Гренаде стану мавром,

Буду резать христиан,

— У меня три дочки дома,

И одна милей другой.

Выбирай любую розу

Иль подругой, иль женой.

— Не хочу я жить с подругой,

Дом с женою мне не мил,

Так как я ласкать не буду

Ту, которую любил.

1913

RICO FRANCO

A caza iban a caza.

Los cazadores del Rey…[1]

Веселой тешились охотой

Король и рыцари его;

Веселой тешились охотой,—

И не убили ничего.

Все сокола их разлетелись,

И утомил бесплодный путь,

Все сокола их разлетелись,—

Настало время отдохнуть.

Поблизости был древний замок,

Там, где кончался темный лес;

Поблизости был древний замок,

А в нем прекрасная Иньес.

Ее увидел рыцарь Рико,—

И все на свете позабыл;

Ее увидел рыцарь Рико,—

И деву страстно полюбил.

Наутро, замок покидая,

Еще при блеске ранних рос,

Наутро, замок покидая,

Коварно деву он увез.

— Не об отце ль, Иньес, ты плачешь?

Забудь: не встанет больше он.

О брате ли, Иньес, ты плачешь?

Моим мечом он поражен.

— Не плачу я, сеньор любезный,

Но мне наряд мешает мой,

Мне дайте нож, сеньор любезный:

Я длинный шлейф обрежу свой.

Тогда учтиво рыцарь Рико

Кинжал толедский подает,

Тогда учтиво рыцарь Рико,

Полет коня замедлив, ждет.

Лицо Иньес к нему склоняет,

Чтоб взор ее он видеть мог,

И в грудь ему Иньес вонзает

В Толедо кованный клинок.

1915

ФРАНЦИЯ XV–XVI ВВ

БАЛЛАДА О ЖЕНЩИНАХ БЫЛЫХ ВРЕМЕН

Скажите, где, в стране ль теней,

Дочь Рима, Флора, перл бесценный?

Архиппа где? Таида с ней,

Сестра-подруга незабвенной?

Где Эхо, чей ответ мгновенный

Живил, когда-то, тихий брег,

С ее красою несравненной?

Увы, где прошлогодний снег!

Где Элоиза, всех мудрей,

Та, за кого был дерзновенный

Пьер Абеляр лишен страстей

И сам ушел в приют священный?

Где та царица, кем, надменной,

Был Буридан, под злобный смех,

В мешке опущен в холод пенный?

Увы, где прошлогодний снег!

Где Бланка, лилии белей,

Чей всех пленял напев сиренный?

Алиса? Биче? Берта? — чей

Призыв был крепче клятвы ленной?

Где Жанна, что познала, пленной,

Костер и смерть за славный грех?

Где все, Владычица вселенной?

Увы, где прошлогодний снег!

Посылка

О, государь! с тоской смиренной

Недель и лет мы встретим бег;

Припев пребудет неизменный:

Увы, где прошлогодний снег!

<1913>

ПЕСНЯ ИЗ ТЕМНИЦЫ

Загорелся луч денницы,

И опять запели птицы

За окном моей темницы.

Свет раскрыл мои ресницы.

Снова скорбью без границы,

Словно бредом огневицы,

Дух измученный томится,

На простор мечта стремится.

Птицы! птицы! вы — на воле!

Вы своей довольны долей,

Целый мир вам — ваше поле!

Не понять вам нашей боли!

День и ночь — не все равно ли,

Если жизнь идет в неволе!

Спойте ж мне, — вы на свободе,—

Песню о моем народе!

Солнце, солнце! ты — прекрасно!

Ты над миром ходишь властно

В тучах и в лазури ясной.

Я ж все вижу безучастно,

Я безгласно, я всечасно

Все томлюсь тоской напрасной —

Вновь увидеть край желанный!

Озари те, солнце, страны!

Ветер, ветер! ты, ретивый,