Сновидческие традиции ирокезов. Понимание тайных желаний души - [14]

Когда в первый раз я пришел поговорить со старейшиной онондага, он уверенно сказал:

— Я полагаю, тебя кто-то посетил.

Он посоветовал быть осторожным, имея дело с бесплотными духами, и не говорить на публике об именах и подробностях определенных традиционных ритуалов, которые я видел во сие. Он объяснил:

— Некоторые из великих людей нашего народа остаются близко, чтобы присматривать за нами и защищать Землю. Они могут заговорить с тобой, хотя ты и чужак, потому что ты видишь сны так, как делаем это мы.

Путь шаманов-сновидцев

Призыв Ястреба и Островной Женщины открыл передо мной несколько параллельных путей в мир шаманских сновидений, и постепенно я заполнил тысячи страниц дневника подробным описанием моих путешествий.

Один путь заставил меня прочитать все, что я смог найти об ирокезской работе со сновидениями и о целительстве. Одним странным лунным вечером, когда тонкие линии белых облаков (не следы испарений) складывались в параллельные тропы, пересекающие небо, мой друг-книготорговец привез на грузовике несколько коробок книг, в которых лежали семьдесят три тома «Иезуитских рассказов», отчетов одетых в черные рясы миссионеров первой границы на северо-востоке Америки в XVII веке. Книги обошлись недешево, но они были необходимы. Я уже знал, что отчеты иезуитов содержали бесценную информацию о шаманских тропах сновидений ирокезов и гуронов тех времен, когда древние практики все еще использовались. Ограниченные своими железными догмами, боящиеся индейских снов как порождений демонов, которые переместились на американские просторы после того, как их изгнали из Старого Света, служители нового бога — иезуиты часто неверно толковали то, с чем встречались. Тем не менее при внимательном прочтении со знанием того, какими сновидения могут быть, «Иезуитские рассказы» стали золотой жилой, которую только начали разрабатывать ученые. Больше чем на год эти книги стали моим любимым чтением, подтверждая иногда то, чему меня учили люди, приходящие во сне, помогая понять ирокезские сновидения.

Второй путь привел меня к учебе под руководством традиционных индейских сновидцев и шаманов. Я учился у Тома Портера, старейшины клана Медведя из племени могавков и целителя, чьи видения позднее вдохновили его на то, чтобы увести часть своих людей из резервации Аквесасне обратно в долину могавков, где они основали духовное сообщество, в котором возродили традиции предков. Я также недолгое время учился у шамана племени чиппсва и лекаря из племени каюга, которые научили меня шаманским техникам, позволяющим путешествовать в мир духов и находить потерянные души.

Третья тропа привела к изучению шаманских техник в путешествиях с Майклом Харнером. Пытаясь лучше понять тех, кто приходит в мои сны, я прочитал книгу Харнера «Путь шамана» и выяснил, что основные техники путешествий схожи с практиками визуализации, которые я самостоятельно начал использовать в детстве. Когда я узнал, что Майкл Харнер проводит семинар неподалеку от того места, где я живу, на границе Беркшира, я решил узнать, о чем еще он может рассказать. Несмотря на первоначальные сомнения в том, что традиционные шаманские техники могут преподаваться во время встречи на выходных, я получил огромный опыт во время семинара Харнера. Я побывал во многих измерениях верхнего мира, прошел через свет истока божественных форм, более яркий, чем солнце, и через черный свет, летя вместе с крылатыми сущностями над миром, более девственным, чем в первый день творения. Не желая возвращаться, я в конце концов увидел собственное безжизненное тело в когтях огромного орла.

Весь этот опыт дал глубокое понимание мира шаманизма и шаманских сновидений. Однако я продолжал, как это было с самого раннего детства, получать наиважнейшие наставления непосредственно от учителей из мира сновидений.

Удача в сновидениях

Сновидения призывали узнать больше о людях Островной Женщины, ирокезах и гуронах прошлого. Было очевидно, что, если я хочу понять важные аспекты, необходимо расширить словарный запас. Для этого понадобилось изучить язык ее людей и ее времени, что далось нелегко. Ведь языки ирокезов строились по принципам, весьма отличным от тех, которые лежат в основе европейских языков, и Островная Женщина использовала не современный язык могавков, а ту его древнюю, сложную и поэтическую форму, которую применяли шаманы другого времени.

Пока я бился над грамматикой и корнями языка могавков, я читал книги иезуитов и антропологов. Я выяснил, что ирокезы на протяжении веков возбуждали интерес этнографов. Можно даже сказать, что современная антропология как наука началась с изучения ирокезов выдающимся иезуитским ученым Жозефом-Франсуа Лафито, а спустя несколько поколений — Льюисом-Генри Морганом.

Первые европейцы, встретившиеся с ирокезами, были поражены, а иногда и напуганы тем, какое глубокое уважение те питали к снам и каким богатством практик шаманских сновидений они обладали. Я совершу краткое отступление от личного рассказа, чтобы объяснить основные элементы сновидений ирокезов прошлого в той степени, в которой я их понял.

Задолго до того, как первые европейцы вступили на американскую землю, ирокезы учили детей, что сны являются самым важным источником практических и духовных наставлений. Самым первым утренним делом ирокезов было поделиться своими снами, так как предполагалось, что сны являются посланиями духов и глубинного Я и что в них содержатся определенные наставления как для сообщества, так и для каждого отдельного человека.