Неважно? Это слово заставляет оцепенеть. Ну, конечно, глупая, ему НЕ важно, ему давно все равно, это ты все никак не выбросишь его из головы. Нужно срочно выйти. Бежать со всех ног!
Легчайший, еле осязаемый поцелуй в щеку, пробивает в моей душе брешь размером с Эверест. Следующий поцелуй — ощутимый и такой знакомый, заставляет закрыть глаза и с головой окунуться в воспоминания, когда он также целовал мое лицо, говоря, как сильно любит. Третий поцелуй достался податливым губам и был, как лавина — разрушительный, сметающий мое такое слабое сопротивление. Он был настойчив, жадно целуя мои губы, пил мое дыхание, словно от этого зависит его жизнь, и крепко прижимая к себе за шею и за талию, словно боялся, что я убегу. Куда? У меня нет сил. Совсем нет. Я так и не смогла выбросить его из головы и вообще все эти годы будто и не жила вовсе. Только сейчас с ним я чувствовала себя такой живой.
Он прерывает чуть не сжегший все вокруг дотла поцелуй, и уткнувшись своим лбом в мой, стоит и тяжело дышит. Я сама дышу так, словно бежала марафон. Он выпрямляется, берет мое лицо в свои руки и смотрит долгим взглядом в глаза.
— Мне совсем неважно, кто там у тебя есть, потому что я сделаю так, что никого не будет. Никого, Ника. Никого, кроме меня. Запомни это.
Эти слова словно возвращают меня на землю.
— Да пошел ты, Кирсанов!»
Воспоминания об этих трех поцелуях так и будоражат мою кровь, огненной лавой текущей по венам. Меня трясет мелкой дрожью, но мне совсем не холодно, скорее наоборот — ужасно жарко, только летнее солнце здесь ни причем. По-моему у меня температура и я заболела. Точно, заболела. Болезнью по имени Игорь. И лекарство от нее не найти ни в одной аптеке мира. Это хроническая в моем случае болезнь, а сейчас я к тому же получила новую смертельную дозу вируса, и он активно отравляет сознание. Въелся под кожу, впитался в кровь… Кирсанов, ну зачем ты снова появился в моей жизни?
Громкий сигнал машины раздался совсем рядом. Я резко вскинула голову, словно от толчка в спину. В своих безумных мыслях я совсем не разбирала, куда иду, и сейчас стояла посреди незнакомой маленькой улочки прямо посреди дороги.
— Ты спишь там? Пьяная, что ли? Уходи, давай, курица! — кричал, высунувшись из окна потрепанной временем и жизнью старенькой БМВ, грузный небритый мужчина. Я едва успела отскочить на обочину, как, диким зверем громко заурчав на всю округу, машина пронеслась мимо. Странно, что я ее не услышала до этого. — Овца тупая! Идиотка! Конченная мр…
Водитель еще что-то кричал, но его уже не было слышно, а я тупо смотрела вслед скрывшейся за поворотом машины. Ну ведь правда, я идиотка! Развела трагедию! Просто уволюсь и все. И сделаю все, чтобы уйти без отработки. Я посмотрела на часы и поняла, что пора возвращаться в офис. Открыв приложение такси и вызвав машину, уже через пять минут я с наслаждением откинулась на мягкое кожаное сиденье в прохладном салоне автомобиля. Всю недолгую дорогу к офису я обдумывала мысль об увольнении. И она нравилась мне все больше и больше. Это же просто идеальное решение.
Игорь стоял на пороге и нервно курил, озираясь по сторонам и посматривая на свой телефон. Я готова была уже просить таксиста везти меня домой, но Кирсанов посмотрел прямо на меня. Так пристально, что мне ничего не оставалось, как выйти из машины. Он в три больших шага оказался прямо передо мной и сейчас смотрел своими невозможными глазами цвета утреннего тумана, кажется, прямо до самого дна души.
— Ника… — и замолчал, словно забыл, что хотел сказать до этого.
— Игорь, мне нужно идти.
Собрав все силы, я обошла его и направилась ко входу в здание.
— Я сказал правду! — раздалось за спиной. — Там, в кабинете.
Сбившись с шага, я все же не повернулась, а продолжила идти, все силы прикладывая на то, чтобы держать спину ровно и не спотыкаться. Ноги дрожали, в груди грохотало. Зайдя в наш с Соней кабинет, я увидела Федю.
— Вераник Васильна, я еще работаю. Вы можете еще отдыхать. — Парень широко улыбнулся, но видя, что я не в том настроении, быстро сделал серьезное лицо.
— Как долго?
— Часа два еще так точно.
— Понятно.
Мне даже это было на руку. Поэтому, развернувшись и выйдя из кабинета, я пошла прямиком к директору.
— Сергей Борисович, отпустите меня домой.
— С чего это?
— Мне нехорошо… Живот болит. Женские дела, понимаете. — Я состроила максимально страдальческое выражение лица, хотя уверена, что выглядела я и так плохо. — И Федя сказал, что провозится до конца рабочего дня, так что мой компьютер занят.
Как и любой мужчина, шеф немного смутился и отпустил меня без вопросов, взяв с меня обещание завтра работать усерднее. Ну что ж, у меня есть время все хорошенько обдумать.
