Сноходец - [28]

В этот раз зайца волокли легко, и так-же положили передо мной. Я выполнил ритуал поедания самого вкусного куска, и остальное отдал щенкам.

Перед сном снова наделал иллюзий на всю ману. Тренировка однако. Волчата сначала испугались, потом поняли, что за изображением ничего не стоит, и с азартом стали кусать страшных с виду, но пустых по сути страшилищ. Пришлось их останавливать и объяснять, что страшилища должны испугать врагов, которые начнут громко кричать. И вот тогда, гордые сильные волчата проснутся, и их всех победят.

Волки прониклись, и стали уважительно обходить иллюзии воинов, лишь изредка украдкой их кусая за выступающие части. Щенки они еще, чего с них взять?

Спать завалились рано. День был тяжелый, все устали, а завтра будет еще тяжелее.

С волками спать хорошо. Они греют. И они стали больше. Одного серого волчонка использовал как подушку, от чего тому было чуть тяжеловато, но чувство гордости за порученное дело не дало ему пошевелиться до самого утра. Кстати, это девочка. Надо им имена дать, что ли. И характеры у них появились. Девочка обстоятельная, заботливая. Серый волчонок хитрый и шаловливый. А белый — настоящий лидер, и все на волчата его слушают. Вот и назову их — Герда, Чук и Босс. Почему — не знаю. Так захотел.

Как только подумал об этом, мелькнуло сообщение и над головами волчат появились надписи с именами, но тут же погасли. А сообщение говорило о повышении уровня дрессировщика.

Новый день радовал безоблачным небом и легкой утренней росой. Позавтракал сам, отдал кусок свиньи волчатам. Остался один кусок. Скоро надо на охоту, иначе чем их кормить? Сложил волчат в пространственную сумку чтобы не мешались, и пошел к первой ловушке подновлять иллюзию. Та еще держалась, но я сделал новую с полной заливкой маны. Потом вернулся ко второй ловушке, и как смог закрыл ее иллюзией тропы.

Теперь главная часть спектакля — убеждение. По здравому размышлению решил, что рассказывать жителям деревни о том, что на них собираются напасть гоблины мне не хочется. Зачем метать бисер перед сами знаете кем? Пусть сами в это поверят и еще меня поуговаривают…

План был прост и состоял из двух частей. Сначала нашел место у речки, куда местные бабы регулярно ходят стирать белье, дождался когда мимо будет проходить парочка, да скастовал перед ними гоблина. Те в ор, и помчались к деревне только пятки засверкали. В деревне сразу началось какое то шевеление, из за плетня в разных местах стали появляться головы.

Внимание я привлек, теперь второй акт балета. Отошел к дороге, мне же надо откуда то появляться? Дополнил экипировку: наверх накинул волчью шкуру, щит повесил сзади. Получилось солидно. Наверное солидно, мне же не вино самому. В разных местах создал несколько иллюзий гоблинов в кустах и на краю леса, так чтобы их можно было увидеть со стороны деревни и, бегая между ними, где мечом, где молнией эти самые иллюзии охаживал.

Не знаю, видели ли что из моего спектакля жители, но когда я неспешно подошел к деревне, пара десятков крестьян стояли у частокола. Частокола… против коз тот частокол. И ворота одним чихом можно перешибить. Вот как они во фронтире живы до сих пор?

У ворот меня встретил вышедший вперед средних лет бородатый мужик, в простой, но добротной одежде.

— Здрав будь, воин! Испей кваску доброго — мне поднесли деревянную кружку с квасом объемом чуть ли ни с литр. Традиция, что ли? Отказываться не стал, выпил все, показал пустое дно и поблагодарил, пожелав здоровья и процветания жителям деревни. Народ переминался с ноги на ногу, перешептывался. Было видно, что всем не терпится узнать что там случилось в лесу, но и ударить в грязь лицом тоже было нельзя. Вот и стояли друг против друга, исполняя ритуал.

Кажется, я все сделал правильно, т. к. глаза поступивших меня мужиков и баб чуть подобрели, а мужик представился Гостомыслом, местным старостой. Я представился воином по имени Вук. После чего староста спросил волновавший всех вопрос:

— Скажи нам, воин Вук, что это там в лесу было?

— Гоблины, — коротко ответил я. Хотелось чуть подогреть их интерес, пусть вопросы задают.

— И много?

— Достаточно. Видел больше десятка, а сколько точно не знаю. Убил четверых. — И не соврал ведь, точно видел, и точно четверых убил.

— Думаю, поисковая партия тут была. Что хотели разведали, скоро основными силами придут. — И опять, ни слова лжи. Витиеватая правда сама складывалась во фразы, прямо как ведет кто. Бабы загалдели, мужики, переглядываясь между собой делали друг другу малопонятные знаки.

— А ну тихо, бабы! — Гостомысл трескотню явно не любил. — Мужики, чего делать будем? Мужики многозначительно чесали бороды и затылки, не спеша давать ответ на сложный вопрос.

— Бежать? — спросил плюгавый мужичок с задних рядов. Тут не выдержали бабы, и зашикали на него, а одна баба залепила леща. Послышались смешки, прерванные хмыканием старосты.

— Бежать не дело. Дома тут, поля только засеяли, скотина, — пробурчал здоровенный мужик с подпаленной бородой. Наверное, кузнец местный. — И помощь не придет. Одни мы. Значит, будем биться. Бабы опять попытались поднять галдеж, но привычно были прерваны старостой.