Сноходец - [6]
Первый раз в первый класс. Столько чувств, столько радостных эмоций, предвкушение чуда — все это рухнуло в бездну на второй же день.
— И что я здесь делаю? — спросила сама себя Яринка, внезапно осознав, что она не только почти на год старше всех из-за злополучных двух месяцев, но еще и знаниями ушла далеко вперед тех, с кем предстояло учиться.
— Кар-кар, — ответила белая ворона, слившись с девочкой, став ее незримой тенью. И видимым клеймом.
Уроки. Сорок пять минут страданий. Пятнадцать минут глотания строчек из книги, принесенной в ранце в школу уже на пятый день учебы. За пять минут нарисовать в "прописи" злополучные палочки, над которыми класс будет страдать весь урок, и считать галок за окном в ожидании звонка. И снова, и снова. Пока не прозвенит последний и, закинув ранец на плечи, можно бежать домой, заскочив по пути в библиотеку за новой порцией "еды".
— Да ты глотаешь, не прожевав, как утка, — удивлялась библиотекарь, два раза в неделю видя глазастую девочку в очках, менявшую четыре книги на четыре. Новых, не прочтенных.
— Угу, ем, — отвечала Яринка, радуясь, что теперь сама может приходить сюда, но огорчаясь, что можно взять за один раз лишь четыре книги. И летала домой — глотать Жюля Верна и Фенимора Купера. Зачитываться амурскими сказками и, распотрошив веник, мастерить из тонкой проволоки копья и остроги, а если очень постараться, то и нарты получатся. Правда, за веник досталось по шее. И Яринке, и Сашке, поскольку игрались в амурских охотников вместе, а значит — веник на счету обоих.
А еще были уроки балета, и можно даже не дышать, парить по дощатому полу на кончиках пальцев. Она могла так даже без пуант. Растворяться в бесконечности… раз-два-три, раз-два… Но только три раза в неделю. Жить не так, как все. Быть не такой, как все. И находить счастье там, где никто не догадался бы. А еще тонуть в снах, сказочных видениях. Иногда казалось, что девочка не просыпается вообще: открывает глаза, встает с постели, ходит в школу… и продолжает спать при этом.
Одноклассники сторонились старшей и высокой по меркам первого класса девочки. Яринка не жаловалась, отсиживая урок за уроком, получая свои стабильные пятерки, чем любви к себе не добавляла. Но ей было все равно, она жила в своем мире. Где-то там ждут вкусные строчки книжных миров, где-то там щиколотку стянут атласные ленты и невесомо вспорхнет балетная пачка. Попытки других детей задеть дразнилкой пресекались равнодушным взглядом исподлобья.
И все бы ничего, но белокурая Маринка распустила косичку. Живчик-отличница Маринка, высокомерная заводила и всеобщая любимица, пролетая вдоль стены, зацепилась лентой, и косичка растрепалась. Надо было переплести, чем, собственно, девочка и занялась. Бело-золотая волна хлынула по плечам, расплескавшись по спине ниже пояса. Вздох-стон вырвался из груди Яринки, она так и застыла с открытым ртом, пытаясь проморгаться. Одноклассница внезапно превратилась в фею. В сказочную принцессу-златовласку. Все поплыло, замедлилось, как в затормозившейся киноленте. Длиннющие густые золотистые ресницы медленно поднялись, открывая голубые глаза. Заворожено-томный поворот головы.
— Ир, помоги, пожалуйста, мне мама их заплетает, — Маринка обратилась к Яринке, поскольку та стояла ближе всех, да и девчонки разбежались из класса — не просить же мальчиков.
— Да… да… — пролепетала Яринка, не веря в то, что ей позволят прикоснуться к этому чуду, волшебству. И все же ловкие пальцы, движениями, выверенными на собственных длинных волосах, уже сплетали аккуратно косу, приглаживая волосок к волоску. Никто не заметил, что сердце девочки готово выскочить из груди.
И каково же было удивление Борьки, единственного из мальчишек, кто был ростом выше Яринки, когда он дернув в очередной раз Маринку за косу, не получил привычно букварем по голове. Вместо этого в его горло впились цепкие, натренированные удержанием позиции на балетном "станке" пальцы зеленоглазой бестии. Обычно спокойная и равнодушная ко всему Яринка напоминала фурию в бешенстве.
— Не смей! Убью! — вызверилась девочка на ошалевшего одноклассника.
Больше ни Маринку, ни других девочек никто из мальчишек не дергал за косички. Яринку начали бояться.
Мальчишки-то боялись, а вот девчонки начали потихоньку пытаться знакомиться ближе с тихой и замкнутой Яринкой. Она не протестовала, не отстранялась. Одноклассницы очень удивились, внезапно поняв, что она вовсе не гордячка, а наоборот — чаще робкая, но если правильно раззадорить, то может долго и интересно рассказывать истории, прочитанные в книгах… а иногда и выдуманные. Постепенно странная девочка приживалась в классе, все чаще улыбаясь и все с большей охотой прибегая в школу. Еще бы не бежала… там же Маринка. Белокурая фея. Мечта. С которой просто хочется быть рядом. И иногда прикасаться, словно случайно. Маленькие радости маленькой девочки.
К зиме приехал Валентин. Старший брат Марии. Вернулся из Хабаровского края, привезя страшную болезнь, с которой сразу же был помещен в Донецкую центральную больницу. Все близкие и родные испереживались до такой степени, что "слабый пол" впал в состояние перманентной паники, передавшейся даже детям. Слетевшиеся родственники разместились в доме Марии и Володьки, занимая все свободное пространство. В основном это были представители семьи Володьки, усердно поддерживающие невестку и сваху.
Что произойдет, если тому, кто ценит жизнь превыше всего, подарить нечто, что ценнее самой жизни? И что случится, если у него это отнять, вырвав даже саму память о том, что это "нечто" было? Какой ценой оплачиваются души, и кто эту цену назначает? Что может быть настолько необходимо и бесценно, что даже Бог прощает нарушение миропорядка из-за того, что кто-то стремится вернуть потерянное? Он всегда был одинок. И называл себя "сторожевым псом Перекрестка". И по чьему-то злому умыслу был обречен найти и потерять то, что для него стало важнее самой жизни.
Две женщины, объединенные одним именем. Разные миры, разные эпохи. Жизнь одной — звездолеты, лаборатории, исследования, нанотехнологии. Жизнь другой — мошенничество, как профессия, а не способ выжить на улицах городов позднего средневековья. Для одной — наука и познание. Для другой — злые боги и такая же злая судьба.
Летописец на миг прикрыл глаза, словно представляя то, что пишет, перо вновь прошлось по бумаге: "Волшебные сказки о прекрасных принцах и принцессах, спасённых этими самыми принцами. Ведь как оно всегда выходит? Жила однажды принцесса, и было у неё четыре брата. Но напал враг лютый, всех поубивал и взял прекрасную принцессу в плен. Но явился спаситель, о да, обязательно прекрасный принц, врагов всех уничтожил, пленницу освободил, влюбился-женился, и жили они долго и счастливо. Увы, но так бывает только в сказках…"Старик перечитал написанное, еще раз улыбнулся, скомкал пергамент и проворчал:— Только совсем не сказка получилась.
Как много нужно для любви? Что если для нее хватит одного взгляда на снимок, одного разговора, одной надежды, что эта женщина может стать твоей? Против ваших чувств будут обстоятельства, окружающие люди и миллионы, которые должны перейти по наследству ее будущему ребенку. Но когда от одиночества хочется выть, по округе бродит неизвестный маньяк, а жизнь твоей любимой женщины и ее ребенка под угрозой — самое время собраться и встать на их защиту.
Из-за своей прихоти Тиль портит жизнь проповеднику с отдаленной планеты. Но что она станет делать, если вдруг окажется во власти этого человека?
Никогда, никогда я не хотела попадать в сказку! Да еще такую, где каждый пытается прикончить, а от нечисти не знаешь, куда прятаться! Обещанная сила все никак не просыпается, зато от женихов отбоя нет. Только почему кажется, что все это — сплошной обман? .
Исследователь кибернетики Александр Литвинов после пережитой аварии загадочным образом сеет смерть вокруг себя… В надежде на спасение от этого проклятья он отправляется в Америку, но там попадает в сети таинственной организации, собирающей ученых со всего мира. Открыв в себе способности к телепатии, Литвинов вынужден убивать по приказу невидимых кукловодов. Но однажды он получает «заказ» на своего собственного внука… Тогда, не выполнив задания, Литвинов сам становится мишенью. И с этого момента начинается его путь борьбы.
Может ли что-то хорошее начаться со взаимного изнасилования, какую бы форму оно при этом ни принимало? Если оно, к тому же, еще и очень и очень осложняет жизнь обоим участникам, так и не сумевшим друг друга понять и считающими лишь себя стороной пострадавшей. Амазонка из отряда миротворок с блоком на убийство умеет лишь выживать и уклоняться от боя. Злостный штрафник со Стенда умеет лишь драться, в том числе и словами. На Стенде постоянный бой – вообще норма жизни. Впрочем, оказавшаяся вне закона амазонка быстро обнаружила, что и в цивилизованном мире дела обстоят точно так же. Примечания автора: Стенд (местное название – Площадка-для-игр) – планета дилонгеров, изменяющих мир при помощи звука.