Снежный тайфун - [10]

Шойгу и начальник Генерального штаба Герасимов подтвердили, что предложенная операция вполне имеет шансы на успех, а следовательно, с целью укрепления боевого братства принимать в ней участие можно и нужно. Самостоятельно с данной задачей РККА не справится. В-первых – нормальных подвижные соединений по-прежнему нет, а которые были, те полностью сгорели западнее Днепра. Во-вторых – для проведения такой операции у советского командования недостаточно боевого опыта. Большинство советских генералов (за исключением Жукова, Конева и Василевского) и в обороне едва способны двумя руками найти собственные задницы, так что их еще учить и учить, и лучше всего – на наглядном примере.

Взяв со стола ручку, президент еще раз перелистал план и, убедившись, что все понял верно, поставил в углу свою визу и дату. Теперь одна копия уйдет в Кремль сорок первого года к тамошнему товарищу Сталину, а оригинал поступит командующему экспедиционными силами генералу Матвееву.

* * *

06 ноября 1941 года. 17:05. Брянская область, райцентр Сураж.

Патриотическая журналистка Марина Андреевна Максимова, внештатный корреспондент «Красной Звезды».

С того дня, когда я впервые «вывела» Вареньку в двадцать первый век, прошло два месяца. И за это время с моей подругой произошли просто удивительные перемены. И я даже затрудняюсь сказать, с чем это связано в большей степени – с тем, что ей так нравится НАША эпоха, или же с тем, что она… влюбилась. Да-да, ее отношения с шофером Васей развивались бурно и стремительно, и ее окрыленность была заметна абсолютно всем встречным и поперечным, как она ни старалась это скрыть.

Словом, так или иначе, Варвара стала другой – более смелой и раскрепощенной, что ли… Преимущественно это проявлялось тогда, когда мы с ней делали вылазки ТУДА. Одевшись в соответствии с модой нашего времени, она и ощущать себя начинала по-другому. Ей нравилось ловить на себе заинтересованные взгляды мужчин, которые при этом ни капли не осуждали ее и не считали доступной. Нравилось любоваться на свое отражение в стеклах витрин. Словом, нравилось ощущать себя такой же, как и прочие девушки и женщины, что проходили мимо – яркие, сексуальные, уверенные в себе обитательницы третьего тысячелетия… Однако при всем при этом Вареньке как-то удавалось сохранять очарование непорочности, какой-то неискушенности – это выдавал ее живой, заинтересованный взгляд, жесты, полные естественной грации, открытое лицо, искренняя улыбка и некоторая восторженность, всегда сопутствующая ей во время наших «вылазок».

Там, в НАШЕМ мире, мы шопили, гулял по паркам, посещали кафешки. Вася становился все более полноправным членом нашего узкого круга, и, разумеется, от меня не ускользнуло, как она ведет себя в его обществе – она явно флиртовала; да-да, вела себя так, как ведут себя женщины в любом из миров с понравившимся мужчиной. Она поправляла волосы, поводила плечами, облизывала губы и смеялась особенным, эротическим, серебристым смехом… Ну и он тоже проявлял свою заинтересованность – у мужчин это всегда заметно по горящему взгляду. Я была рада за этих двоих. Не надо было быть психологом, чтобы заметить, насколько хорошо они подходят друг другу.

И вот однажды настал тот момент, когда Варенька, покусывая губы и как-то виновато на меня глядя, сказала:

– Марин… А можно, я… можно, я разок съезжу ТУДА с Василием?

– Ой, ну конечно, чего ты спрашиваешь! – ответила я. – Ты свободный человек и вправе делать то, что тебе хочется. Вася – парень надежный, думаю, он будет тебе неплохим эскортом… – И я лукаво подмигнула подруге.

Она же мило покраснела и, не в силах скрыть свою радость, пролепетала, улыбаясь:

– Мариночка, ты же не обидишься, правда?

– Ну вот еще – обижаться! Я, наоборот, очень рада за тебя, что у тебя появился ээ… поклонник, – поспешила я ее заверить.

Тут Варя просияла и, мечтательно вздохнув, произнесла:

– Он замечательный, правда? Он такой умный, и честный, и… и у него такое горячее сердце!

– Ты влюбилась, да? – Вкрадчиво задала я риторический вопрос.

Тут Варя встрепенулась и как-то испуганно на меня посмотрела.

– Я? Нет-нет, что ты… – замотала она головой, но при этом невидимый амурчик так и порхал над ее головой. – Он мне просто нравится. С ним интересно…

– Да ладно по ушам-то пинать… – махнув рукой, ухмыльнулась я. – Видно же по тебе… Чего от меня-то скрывать?

– Ах, Мариночка… – томно вздохнула Варя, закатывая глаза и проводя рукой по волосам. – Как бы тебе объяснить… Слова – они опошляют высокие и трепетные чувства, особенно когда чувства эти еще так хрупки… Помните, как сказал Есенин: «О любви в словах не говорят…»

– Помню, – закивала я, – «о любви вздыхают лишь украдкой»…

И мы хором закончили:

– «Да глаза, как яхонты, горят»…

Мы посмотрели друг на друга и рассмеялись.

– Ладно, уела ты меня, Варвара, больше не буду о любви в словах говорить, – заверила я ее, слегка пристыженная. Это в нашем мире мы привыкли подробно обсуждать свои чувства с подругами, но здесь люди еще хранили трепетность в этом отношении, благоговение перед даром Любви. Размышляя на эту тему, я приходила к выводу, что это правильно. Наверное, у человеческой души свой язык, и пытаться достойно облечь ее порывы в обычную речь – задача, едва ли доступная обычным смертным… Разве что гениальные поэты могли в какой-то мере сделать это.