Мгновение он молчал, а потом пробормотал:
— Я боюсь умереть.
— Ты не умрешь. — Она заставила свой голос быть жизнерадостным и уверенным. Ее сын воспринимал все слишком близко к сердцу и был нежным до глубины души. Это волновало ее. Ей не следовало рассказывать эту сказку. — Арин, ты помнишь про секрет?
Он слегка улыбнулся.
— Да.
Она собиралась рассказать ему, что кошка повара родила котят. Но что-то в его осторожной улыбке тронуло ее сердце, и она наклонилась к его уху. Она сказала то, что никогда не следует говорить ни одной матери, однако это было правдой. Гораздо позже, когда к ее горлу прижимался валорианский кинжал, и до последнего нажатия оставалось мгновение, она вспомнила об этом и была рада, что не промолчала.
— Тебя я люблю больше, — сказала она.
Она положила ладонь на его теплый лоб и благословила его сны. Затем она еще раз поцеловала сына и вышла.