Снежная сказка - [6]

Звонили из ректората с сообщением, что лабораторию испытаний материалов, временно расположенную в бывшем мужском туалете, что в наши тяжелые времена создавало некоторые дополнительные трудности и приводило к общей неуверенности в возможности какого-либо облегчения в дальнейшем, срочно переводят назад, в специально оборудованное помещение, арендованное риэлторской фирмой «Созидание». Телефонограмму принял лаборант Фильченко Д.К. Он же, радостно потирая руки, приступил к исполнению немедленно, не обсуждая приказов.

Потом позвонили из регистратуры вузовской поликлиники. Обиженным тоном заведующая сказала, что средства Фонда обязательного медицинского страхования, выделенные на этот год, неожиданно распространились и на сотрудников всех кафедр, во изменение распоряжения самой заведующей. Так что пускай сотрудники тоже ходят в солярий, кайфуют в инфракрасной сауне, дышат хвоей и грототерапией, пьют кислородный коктейль стаканами вместе с администрацией вуза — им теперь не жалко. На это сообщение в большой перерыв положительно отреагировали почти все преподаватели, у которых было окно третьей парой. В солярий из-за большого наплыва они не попали, но хвоей и солью какой-то надышаться успели, да и кислородный коктейль тоже урвать удалось.

Из разных мест в тот день звонили. Доценту Поляковой Н. Г. позвонили из ЖРП N14 «Комфорт» и сообщили, что очень они ошиблись в тот раз, когда она пять часов в очереди простояла, а они ей в компенсации на оплату жилья отказали. Пускай, дескать, она приходит за своей компенсацией в 186 руб. 70 коп., помноженных на 11 месяцев, и получит немедленно. Немедленно! Удивительно, но, предварительно зайдя за документами домой, доцент Полякова Н.Г. застала в подъезде работников ЖРП «Комфорт» в полном составе, споро красивших обшарпанные перила, подметавших подъезд, вворачивавших лампочки на площадках, развешивавших на облезлых стенах праздничные гирлянды… После вчерашнего явления Жариковой и Пысюк с новогодними поздравлениями, это было уже слишком… Схватившись за сердце, доцент Полякова Н.Г. опустилась на подметенную от семечковой шелухи лесенку возле своей двери и тут обнаружила, что дверное полотно, на котором какая-то сволочь после весенней сессии написала несмываемым фломастером «Доцентка Поляшка — вонькая какашка!», тщательно зашпаклевана и выкрашена в радостный бирюзовый цвет. Когда доцент Полякова Н.Г. увидела, что чуть ниже номера ее квартиры на дверях висит новогодний венок из еловых веточек с золотыми шишечками, она потеряла сознание…

Даже ассистентке Наташке Кораблевой по межгороду позвонил в тот день хмырь, с которым она встретилась на свою беду семь лет назад на факультете повышения квалификации в Воронеже. Мишка у нее после того повышения квалификации уже в школу нынче пошел, а от хмыря этого за все семь лет не было ни одной весточки. Так вот, представьте себе, этот хмырь умолял «драгоценную Наташеньку» принять в счет алиментов за семь лет норковую шубу, какой-то навороченный велик для Мишки и тыщу баксов на первое время… Пока Наташку оттирали нашатырем, позаимствованным в аптечке, позвонила ее мать из дома. Тихим, умирающим голосом она пролепетала, что шубу и велосипед доставили экспресс-почтой, а деньги принесла прямо на дом начальница отдела денежных переводов американского банка «Вест-Юнион»…

Обычно мамаша орала по телефону на Наташку так, что даже в лаборантской было слышно: «Немедленно вали домой! Знаю я, где ты шляешься! Знаю я, как ты квалификацию повышаешь! Я не собираюсь нянчиться с твоим отродьем!» Сейчас было только слышно, как орал, прыгая на диване, Наташкин Мишка: «Дед Мороз бывает! Тетенька Пысюк — настоящая! Как я у нее после стихов под елкой попросил, так она все и исполнила! У меня теперь тоже папка есть! И велик, как у Павлика!..»

* * *

К четырем часам, чтобы не нарушать традицию, вся кафедра сползлась чайку глотнуть. Некоторое время все молча смотрели, как всплывают и лопаются, обдавая нос крошечными капельками, пузырьки искристого шампанского в их чашках. Потрясений за весь день набралось достаточно. Обычно они за чаем трудности переходного периода обсуждали. А тут так получалось, что и говорить между собой не о чем становилось. Отопление в лекционных аудиториях вдруг ни с того, ни с сего пришли и отремонтировали сантехники, вместо того, чтобы забивать козла в коптерке. Почти вровень с ними явились и электрики, заменившие все перегоревшие еще два года назад плафоны.

Заведующий кафедрой смекнул, что дело плохо. За чаепитием он высказал напрашивавшееся само собой предположение. С негласной проверкой к ним идет высокая комиссия, о которой его, конечно, никто не удосужился предупредить. Ничего хорошего такое запирательство со стороны ректората не предвещало. Присев за стол доцента Якимчука, где стоял телефон, заведующий позвонил в ректорат, чтобы прямо в лоб, при встревоженных коллегах, обступивших его с чашками шампанского, спросить: когда им ждать инспекции и когда вообще прекратится это безобразие? Он вообще был таким прямым человеком по натуре.

Ответил сам ректор, профессор Жемчужников В.П. Вначале профессор Ярыжников и не понял, что с самим ректором разговаривает, он думал, что это опять из канцелярии подцепились по параллельному. Поэтому он заорал: «Положи трубку, подонок! Я в ректорат звоню! Мне референта нашего, то есть секретаря ректора надо! Валентину Владимировну позови, сволочь!»