Снежная роза - [62]

— Перестаньте! — снова кричит Летти. — Как вы смеете!

— Наш папа говорит, что вас надо выпороть, — глумится паренек. — Выпорем ее, ребята?

На мгновение Летти по-настоящему испугана. Их около восьми, сильные молодые ребята, и они, кажется, думают, что родители позволили им ее мучить. А что, если в их головы взбредет мысль по-настоящему ее избить?

Я не должна показать им, что мне страшно.Пока она собирается с силами, чтобы говорить властно, слышится другой голос:

— Немедленно ступай домой, Стенли. Ступай домой сейчас же, слышишь? — По крытому проходу приближается знакомая фигура, махая на мальчишек руками. — Убирайтесь все! Негодники!

Мальчишки ропщут, но бросают свои комья и удаляются в поисках других приключений.

— Ох, Энид, — говорит Летти с облегчением, улыбаясь бывшей горничной. — Спасибо тебе, большое тебе спасибо!

Энид на мгновение встречается с ней взглядом, а потом отводит глаза.

— Все в порядке, мисс. Я не могла этого вынести. Они не должны были говорить так с вами.

— Как ты поживаешь, Энид? Ты нашла себе другое место после того, как ушла от нас?

— Да, мисс. Я нашла место в Уилмингтоне. Сегодня у меня выходной, и я навещаю свою мать.

— Это хорошо. Тебе нравится на новом месте?

Энид открывает рот, чтобы ответить, но передумывает. Через секунду она говорит:

— Простите, мисс. Я не должна разговаривать с вами.

Летти медленно идет к ней, как бы опасаясь спугнуть.

— Энид, ты знаешь, почему все это происходит? Никто в деревне со мной не разговаривает. Все меня игнорируют. Что со всеми случилось?

Энид выглядит несколько рассерженной:

— Не делайте вид, что не знаете, мисс! Вы мне нравитесь, вы всегда мне нравились. Вы всегда были ко мне добры. Но то, что происходит в вашем доме…

— Что ты имеешь в виду? — Летти искренне удивлена. — Мы живем доброй и святой жизнью.

Энид смеется:

— Святой? Это не то, что мы слышали.

— А что вы слышали? — спрашивает Летти с холодком в голосе.

— Ну, например, что вы все поженились друг на дружке. Говорят, что у вас все доступны для всех.

— Что? — Летти в ужасе.

Энид кивает:

— Мы это слышали. Что вас призывают делать самые непристойные вещи. И еще, — она краснеет, — этот преподобный, которого епископ с позором отослал, он произносит нечестивые речи. Он хочет быть Иисусом. Вот что мы слышали.

— Вот как! И от кого вы это слышали? — Летти чувствует легкую слабость. — Впрочем, не затрудняйся. Я догадываюсь.

Конечно же, это Сесили и Эдвард раздувают пламя сплетен и недоразумений. Они хотят, чтобы община распалась. Они заботятся только о семейном богатстве, а не о спасении своих бессмертных душ.

— Послушай, Энид, — торопливо говорит она, — ты должна рассказать людям, что они заблуждаются. Два бракосочетания было, это верно. Преподобный Сайлес женился на Альбертине, а преподобный Гилберт на Нэнси Наттолл. Но это всего лишь духовные союзы. Поверь мне, ничего аморального в доме не происходило. Возлюбленный не допустил бы этого. Он считает, что все плотские искушения — это работа дьявола. И конечно, — она смеется, чтобы показать нелепость предположения, — мы не поклоняемся дьяволу. Мы идем за Агнцем, как и все остальные.

Энид все еще подозрительна:

— Правда, мисс?

— Разумеется. — Летти снова смеется. — По-твоему, я похожа на поклонницу дьявола?

— А тогда почему вы ходите в свою собственную церковь? Почему не в нашу? Что, она недостаточно хороша для вас?

— Конечно хороша. Но понимаешь, Энид, Возлюбленный знает некоторые истины, в которые другие не верят или не хотят поверить. Вот почему мы должны были отделиться. — Она протягивает руку и трогает Энид за рукав. — Ты должна прийти и присоединиться к нам. Чтобы спастись. Мы счастливы, и ты тоже можешь быть счастлива.

Энид качает головой.

— Нет. Нет. Я не могу. — Она бросает взгляд на Летти и продолжает: — Я рада, что у вас все хорошо. Я о вас беспокоилась. Мне не нравилось думать, что вы танцуете в этой церкви голой, делаете что-то непотребное на алтаре и молите сатану, чтобы он взял вас в невесты.

Летти ахает, а затем в ужасе смеется:

— Ох, Энид, ты не могла так думать!

Энид краснеет.

— Ну, так они говорят. И еще худшие вещи. Но я не могу их повторить, так что и не просите. — Она быстро и виновато озирается по сторонам. — А сейчас я должна идти. Но, мисс, вы должны знать, что они стали очень плохо к вам относиться. Поговаривают, что ваш дом следует сжечь и всех, кто в нем, тоже. Вам лучше уйти оттуда, пока можете.

— Это смешно. Никто не осмелится на такое злодеяние.

Энид качает головой, в ее глазах страх:

— Зря вы так считаете, мисс. Они думают, что вы там поклоняетесь Вельзевулу и что огонь будет для вас полезным.

— Скажи людям, что это неправда! — кричит Летти. — Ты не можешь позволять им верить в такую чудовищную ложь.

— Я попробую. — Энид оборачивается и бросает напоследок: — Но не думаю, что из этого получится что-то хорошее.

Вернувшись в дом, Летти чувствует себя так, будто у нее есть постыдный секрет. Когда она пересекает вестибюль и видит, что несколько дам в салоне спокойно читают, ее охватывает гнев из-за того, что о них говорят такие ужасные вещи.

— Мерзкие чудовищные слухи! — сердито говорит она самой себе, поднимаясь по лестнице. — Они не должны лезть в чужие дела. — Внезапно она представляет себя корчащейся на алтаре и умоляющей дьявола взять ее в невесты, как описывала Энид, и ей становится дурно. — Как могут люди говорить такие гнусности!