Снежака, дочь Платона - [10]

— Не так быстро, — Кри осмотрел викингов, пытаясь понять, кто из них сможет выдержать испытание. Купец со своими людьми, Стигмут, Ярвальл мрачный, Харм зверобой, Хьярелл медведь, Хьярм толстощекий и Силфан Чужеземец, возможно, что лишь один из них сможет войти в храм, а возможно, никто и не сможет: — Храм охраняется, но не людьми, а магией. У вас будет лишь одна возможность, чтобы войти в храм. Если, входя, вы сделаете хотя бы два-три шага назад, то сразу возвращайтесь. Второй раз входить в храм запрещено.

— А что там такого? — спросил Хьярм.

— Чудовища или демон какой-то? — поддакнул Стигмут.

— Магия, — коротко ответил ведьмак. — Ну что, готовы?

Викинги не успели ответить, так как из храма раздалось пение. Женский голос пел песню без слов. Он звучал подобно ручейку в горах, но затем менялся и напоминал звук боевой трубы и наоборот. Кри видел, что остальные хотят что-то сказать, но не могут пошевелиться. Он и сам не смог пошевелиться. Тело не слушалось и начало раскачиваться в такт песне. Кри почувствовал, как его тело покрывает липкий пот, когда он увидел, как просыпается Снежака. Он знал, что храм посвящен женщинам-воинам, и теперь магия, которой пропитался храм, помогала Снежаке, которая в каком-то извращенном смысле была воительницей.

Медленно встав на ноги, Снежака заковыляла к ведьмаку. Остальные охотники, подобно Кри, не могли двигаться и раскачивались в такт песне. Лишь жрец пытался сопротивляться магии храма и бормотал защитные заклинания. Снежака медленно приближалась к Кри. Она занесла лапу для смертельного удара, и Кри увидел, как переливаются всеми цветами радуги ее когти. Он понял, что сейчас умрет, но сделать ничего не мог. Тяжело вздохнув, он приготовился умереть, когда за спиной Снежаки появился Чужеземец и нанес удар своим покрытым рунами мечом. Косой удар не был смертельным и лишь рассек кожу на спине чудовища. Снежака взвыла от боли и неожиданности. Не до конца проснувшаяся и плохо соображая, она запаниковала и метнулась к храму, проскочив в ворота.

— Птичка сама доставила себя, — усмехнулся Силфан. Чужеземец положил руку на плечо ведьмака, и Кри почувствовал, что вновь способен двигаться.

— Как это тебе удалось?

— Мой меч защищает от чар. Ну что, пошли?

— Вдвоем, что ли?

— Уйдет девочка.

— Твоя правда, — Силфан перехватил Кри за запястье, и они вбежали в храм.

Когда двое воинов вбежали в темный проход, Каликорор произнес последнее слово заклинания, защищающего от чужой магии. Обретя способность двигаться, он направил свою волю на купца и оградил его от чар.

— Иди с ними, купец. Я пребуду с тобой, но в храм не пойду. Не хочется мне, войдя в храм, навлечь на себя гнев северных богов, но тебе я попытаюсь помочь. Иди же, не медли.

Платий кивнул и, хотя его губы подрагивали от страха, вбежал в ворота храма. Любовь и незримое присутствие жреца, которое он чувствовал, помогали ему перебарывать страх.

Каликорор упал на колени и закрыл глаза. Все свои силы он направил на помощь купцу, хотя и знал, что надолго его не хватит. Но узнать, что находится в храме, наблюдая глазами купца, он знал, что успеет.

Когда воины прошли арку входа, Силфан отпустил руку ведьмака, потому что чары, удерживающие людей на месте, в храме не действовали. Сквозь ворота не проникал свет, но их это не остановило. Вокруг них сомкнулась тьма, и Кри вдруг очутился в деревне.

В деревне требовались услуги ведьмака, и Кри пришел, чтобы получить работу. В поселке все показывали на него пальцами и с негодованием или улыбкой на лице перешептывались, глядя на него. Некоторые засмеялись, когда он подошел к старосте. Кри сказал старосте, кто он и зачем пришел. Но тот, выслушав его, переменился в лице и гневно заорал:

— Убирайся, старик! Нам нужен воин, ведьмак, а не старая развалина, которую мучают боли в суставах. Убирайся, пока я не велел прогнать тебя палками, за то, что насмехаешься над нашими бедами.

Кри посмотрел на свои руки и увидел, как они дрожат. Дряблая, покрытая морщинами кожа, которую покрывала синяя сеть кровеносных сосудов. На сгорбленные плечи давила непомерная тяжесть, колени у него болели, и слабые ноги с трудом держали тело.

Окружавшие их люди презрительно смеялись, и их смех жег ему уши. Кри почувствовал, как на глаза ему наворачиваются слезы. Он старик, никому не нужный осколок человека. Отчаяние сжало ему сердце, и Кри отвернулся, с трудом сдерживаясь, чтобы не заплакать. Ему захотелось уйти, спрятаться и покончить со своей никчемной жизнью. Отчаяние и безразличие ко всему охватило его, и он сделал шаг назад. «Нет!», если и умереть, то в бою, пусть даже и стариком. Кри повернулся и, посмотрев старосте в глаза, пошел в его сторону. Яркий свет резанул ему глаза, и Кри понял, что ему удалось миновать вход и войти в храм.

Силфан вошел в темноту и почувствовал окружающую его магию. Она пыталась повлиять на его разум и чувства, но меч защищал его. Чужеземец, пришедший из иного мира, усмехнулся и решил испытать себя. Вера в свои силы не оставляла в нем сомнений, что он справится с этим испытанием, и он решил развлечься, ибо это могло развеять его скуку. Чужеземец засунул меч в ножны и увидел перед собой грот. На каменном алтаре лежала женщина, которую он когда-то любил. Много тысячелетий назад он продал ее в обмен на проход в иной мир. Он сделал это, чтобы спасти свою жизнь, ибо его мир погубил природный катаклизм, но платой за его жизнь стала девушка, которую он любил, его жена. Она лежала на алтаре — прекрасная, но мертвая. Светлые волосы рассыпались по плечам и спадали с алтаря. Время притупило его воспоминания, и Силфан уже успел забыть, как она красива, но увиденное вернуло забытые воспоминания и чувства. Силфаном овладело безразличие. Что ему до Снежаки и до всего этого мира. Ему захотелось развернуться и уйти, просто уйти, исчезнуть из истории, чтобы иметь возможность горевать в одиночестве. Но это противоречило его натуре, и он пошел вперед. Отчаяние или безразличие, взращенное на человеческих страхах и чувствах, понял Силфан. Это то, что защищает вход в храм. Чужеземец вышел на свет и увидел ведьмака. Внезапно кто-то толкнул его в спину, и рядом с ним упал купец. Он дрожал, почти обезумев от страха.