Снег на кедрах - [88]

Жена Нельса умерла от рака толстой кишки. Они не очень-то и ладили, но все равно Нельс скучал по ней. Иногда он сидел дома и рыдал, освобождаясь от жалости к самому себе и раскаяния. Иногда пытался, хотя и безуспешно, мастурбировать, стремясь отыскать в себе ту потерянную часть жизни, которой ему очень, до боли, недоставало. Изредка на него находила уверенность в том, что ему удастся отыскать юность, сокрытую где-то внутри. В остальное же время он принимал жизнь такой, какая она есть, и пытался утешить себя всевозможными способами, не приносившими, однако, утешения. Он любил вкусно поесть. Любил шахматы. Работа не была ему в тягость; он знал, что неплохо с ней справляется. Нельс любил что-нибудь почитать и читал лихорадочно, запоем. Ему казалось, что если бы он читал что-нибудь менее легковесное, чем журналы и газеты, то и чувствовал бы себя лучше. Однако трудность заключалась в том, что он не мог сосредоточиться на серьезной литературе, как бы она ему ни нравилась. Не то чтобы он скучал над «Войной и миром», просто он не мог сосредоточиться на книге. Еще одна потеря заключалась в том, что одним глазом он видел только половину окружающего мира, а чтение вызывало приступ неврастении и сильную пульсацию в висках. Да и соображать он, как казалось ему, стал туговато, хотя тут уже трудно было судить наверняка. Но память у Нельса по сравнению с молодыми годами точно ухудшилась.

Нельс завел большие пальцы за подтяжки и посмотрел на Сьюзен Мари, старательно изображая собственную отстраненность.

— Миссис Хайнэ, — обратился он к ней. — Правда ли, что девятого сентября, в четверг, подсудимый, сидящий в этом зале, появился на пороге вашего дома? Я вас правильно понял?

— Да, мистер Гудмундсон.

— И он хотел переговорить с вашим мужем?

— Да.

— Значит, они вышли поговорить на улицу? А дома, выходит, не говорили?

— Именно, — подтвердила Сьюзен Мари. — Они вышли и минут тридцать-сорок ходили по участку.

— Понятно, — сказал Нельс. — А вас с ними не было?

— Нет, — ответила Сьюзен Мари.

— Вы слышали, о чем они говорили?

— Нет.

— То есть вы не располагаете достоверными сведениями о предмете их беседы?

— Я знаю только то, что рассказал мне сам Карл, — ответила Сьюзен Мари. — Нет, сама я их разговор не слышала.

— Благодарю вас за разъяснения, — ответил Нельс. — Потому как это-то меня и беспокоит. То, что вы свидетельствовали о содержании разговора, из которого не слышали ни слова.

Нельс ущипнул себя за складки кожи под подбородком; здоровым глазом он глянул на судью. Судья слушал, подперев голову рукой; он зевнул и посмотрел на адвоката взглядом, демонстрировавшим беспристрастность.

— Что ж, — продолжил Нельс. — Давайте подведем итог, миссис Хайнэ. Значит, ваш муж и подсудимый вышли поговорить, в то время как вы остались в доме. Это так?

— Да.

— А минут через тридцать-сорок ваш муж вернулся?

— Да.

— И вы спросили его, о чем тот говорил с подсудимым?

— Да.

— А он, значит, рассказал, что речь шла о спорном участке земли. Той самой, которую ваша свекровь продала Уле Юргенсену больше десяти лет назад. Той самой, на которой стоял дом, где подсудимый жил в детстве. Я правильно излагаю, миссис Хайнэ?

— Да, — ответила Сьюзен Мари. — Да, правильно.

— Незадолго до этого вы с мужем заплатили некую сумму наличными в счет стоимости земли. Я правильно говорю, миссис Хайнэ?

— Да, муж заплатил.

— Давайте-ка посмотрим, — сказал Нельс. — В понедельник, шестого сентября был День труда, во вторник, седьмого числа мистер Юргенсен выставил участок на продажу… Выходит, ваш муж подписал договор в среду, так? То есть восьмого числа?

— Должно быть, — ответила Сьюзен Мари. — Да, в среду восьмого.

— А подсудимый пришел на следующий день? То есть в четверг, девятого сентября?

— Да.

— Что ж, хорошо, — сказал Нельс. — Значит, вы свидетельствуете о том, что девятого числа подсудимый пришел и они с мужем вышли поговорить, но вас во время разговора не было. Я правильно понял, миссис Хайнэ?

— Да, правильно.

— А потом, — продолжал Нельс, — когда подсудимый ушел, вы с мужем сидели на крыльце и говорили. Так?

— Да.

— И ваш муж не хотел рассказывать вам о содержании разговора с подсудимым, так?

— Не хотел.

— Но вы настояли?

— Да.

— И он рассказал, что в разговоре с подсудимым дал понять о своей готовности обдумать его просьбу. Что он подумает независимо от возможности или невозможности продать эти семь акров лично или через мистера Юргенсена. Это так?

— Да.

— И он выразил опасения насчет того, как отнесется к продаже мать. Вы ведь говорили об этом, так, миссис Хайнэ?

— Да.

— Но он все же не исключал возможности такой сделки?

— Нет, не исключал.

— И дал понять это подсудимому?

— Да.

— Иными словами, мистер Миямото ушел в тот день с надеждой, что семь акров могут быть проданы ему.

— Да, это так.

— И ваш муж сказал, что поддержал мистера Миямото в его надежде?

— Поддержал? — переспросила Сьюзен Мари. — Этого я не могу сказать.

— Попробую выразиться иначе, — сказал Нельс. — Ведь ваш муж не объявил ему о своем твердом отказе? Ведь он не стал уверять подсудимого в том, что никакой надежды вернуть землю нет?

— Такого не было, — ответила Сьюзен Мари.