Снег идет 100 лет… - [81]

Шрифт
Интервал

Ты хотела, чтоб я был твоим навеки,
Ты хотела сжечь меня страстью,
Твои чувства, пойми, многоводны, как реки.
От любви к тебе я задыхался,
От любви к тебе потерял я дар речи,
От любви твоей я все чаще спасался
И боялся еще одной нашей встречи.
И любовью своей ты съела свободу,
И любовью своей ты съела пространство,
И я захлебнулся в поисках брода,
И от прежней любви лишь привкус остался.
Ну, а ты все сильней распалялась
И сжигала меня любовью-напалмом,
Я пытался чего-то, но тебе было мало,
И искал я себя одиноко-устало.
Не будет морали, не будет выводов,
Не буду искать я какой-либо выгоды.
Жизнь сама разрулит и развяжет мой узел,
За сим до свиданья, остывает мой ужин.

«Улетел ты на небо…»

М. Кожевникову

Улетел ты на небо,
Нам подготовить плацдарм.
Миш, потерпи немного,
Мы заскочим к тебе, как встарь,
Выпить, спеть, потравить анекдоты.
Не хватает, Мишань, нам тебя.
Ты потерпи, всего и заботы.
Вот такая твоя судьба:
Ты открыл для нас Монтенегру,
Ты построил здесь дом,
Просчитал ты все верно —
Разрази меня гром!
И сидишь на седьмом ты небе.
Свесив ножки, смотришь на нас.
Твое облако, словно лебедь.
Ты на шутки всегда был горазд.
И как грустно, коль чистое небо.
Значит, где-то ты весь в делах
И за нас ты решаешь ребус
И опять просто так, не за страх.
Не боись, Макс прикроет всех женщин —
Тех, что ты любил на Земле,
А внимания больше всех меньшей —
Ей достался счастливый билет.

«Опять грущу…»

Опять грущу,
Когда услышу Нору Джонс.
Любовь была, что ярче тысяч солнц.
Был пьяным Джемете
И от любви, и от вина.
И ты была везде.
Сейчас лишь в долгих снах.

«Наверно, в глубине души…»

Наверно, в глубине души
Себе я строю памятник.
Но сил хватает, чтоб душить
Звездизм мой весь израненный.
Ирония еще жива,
Подковырнуть себя я в силах.
И рожа вроде не крива,
И слышу комплименты милой.
И пусть газеты не взахлеб,
И кое-кто забыл фамилию,
Словечко есть лихое «стеб»,
И над собой стебусь, коль в силах я.
Порой обидно, но фасон
Держу, пока я званьем мастер.
И коль иду я на поклон,
То отдается зритель страсти.
С какой я пел, с какой я жил,
А что молчат газеты, телек,
Не рвут в душе своейной жил —
А может, нет души в том теле?
Конечно, надеюсь,
Конечно, мечтаю,
И эго свое
Регулярно питаю.
Себя убеждаю
Словом «потом»
И бьюсь головою
С расквашенным лбом.

«Тебя, будто „зеленый берет“…»

Кате Дедюхиной

Тебя, будто «зеленый берет»,
Под Женеву учиться забросили.
Забыли родители, сколько девочке лет,
А ведь папа уже сам был с проседью.
И гордились они, что ты знаешь языки
И в друзьях «Адидас» и «Занусси»,
И не надо тебе делать втык,
Что ты носишь дурацкие бусы.
А по ночам ты прилетала
Домой,
Где мамино крыльцо.
И мама слезы вытирала
Тайком от папы,
И лицо
Светилось счастьем:
Наша Катя,
Ты лучше и красивей всех.
А папа дочку наставляет
Ох, знамо дело, на успех.
И Катя снова улетает
Туда, где новые друзья
И на озерах птичьи стаи
Птенцов выводят… Э, Ю, Я.

«Здесь двери всегда нараспашку…»

Здесь двери всегда нараспашку
И русские песни звучат.
Цветут, словно в поле ромашки,
Улыбки на лицах девчат.
Буренушка тут, как невеста,
Встречает гостей у ворот.
Найдется для каждого место,
Кто в сказочный терем войдет.

«Русский двор, где русская душа…»

Русский двор, где русская душа
Навсегда сумеет отогреться.
Да чего ж закуска хороша…
И, как в детстве, радуется сердце.

«Я построил корабль и назвал…»

Я построил корабль и назвал
«Русский двор»,
В дальний путь снарядивши его.
И плывет по волнам мой корабль
До сих пор,
Поднимая нам дух боевой.
Кругосветка и полюс нам по плечу,
Капитан знает точно маневр.

«В вашем татаро-монгольском иге…»

В вашем татаро-монгольском иге
Я не понял, кто хан, а кто так…
И решает Рамиль все проблемы мигом,
Не вникая – алтын, четвертак.
Был положен на кон.
Разве важно, что Лиля
Самолично сдавалась в плен
И с супругом которую милю
Одолела, и ей ведь не лень.
Любо дело на вас любоваться.
Вот ведь случай, что всех нас свел.
Жаль, что надо в гастроли сорваться,
А сегодня нас ждет пышный стол.

Еще от автора Вячеслав Ефимович Малежик
Портреты и прочие художества

Во второй книге Вячеслава Малежика основной акцент сделан на прозу. Есть в ней стихи и тексты песен, написанные после выхода первой книги «Понять, простить, принять…».Автор неизмененно открыт, всегда распахнут. И в прозе его, в откровенных и тонких рассказах, проявилось редкое умение щедро любить мир и людей, сохраняя юношескую романтику, высокую ноту тепла, широты, светлой нежности и трепетной надежды. Поэт Александр Смогул назвал Вячеслава Малежика высоким лирическим голосом России. А теперь он еще умный и тонкий прозаик.


Герой того еще времени

Наверное, Вячеслав Малежик неплохо учился в школе и не раз писал сочинения, раскрывая образы Онегина, Печорина и Андрея Болконского. Судя по всему, герои его новой книги могли бы пополнить когорту людей, не нашедших себя в социуме, но от этого не ставших менее симпатичными.Хорошего настроения вам, наши читатели. Возможно, вы подружитесь с кем-то из героев того еще времени.


Рекомендуем почитать
Не в деньгах счастье

Контрастный душ из слез от смеха и сострадания. В этой книге рассуждения о мироустройстве, людях и Золотом теленке. Зарабатывание денег экзотическим способом, приспосабливаясь к современным реалиям. Вряд ли за эти приключения можно определить в тюрьму. Да и в Сибирь, наверное, не сослать. Автор же и так в Иркутске — столице Восточной Сибири. Изучай историю эпохи по судьбам людей.


Начало всего

Эзра Фолкнер верит, что каждого ожидает своя трагедия. И жизнь, какой бы заурядной она ни была, с того момента станет уникальной. Его собственная трагедия грянула, когда парню исполнилось семнадцать. Он был популярен в школе, успешен во всем и прекрасно играл в теннис. Но, возвращаясь с вечеринки, Эзра попал в автомобильную аварию. И все изменилось: его бросила любимая девушка, исчезли друзья, закончилась спортивная карьера. Похоже, что теория не работает – будущее не сулит ничего экстраординарного. А может, нечто необычное уже случилось, когда в класс вошла новенькая? С первого взгляда на нее стало ясно, что эта девушка заставит Эзру посмотреть на жизнь иначе.


Отступник

Книга известного политика и дипломата Ю.А. Квицинского продолжает тему предательства, начатую в предыдущих произведениях: "Время и случай", "Иуды". Книга написана в жанре политического романа, герой которого - известный политический деятель, находясь в высших эшелонах власти, участвует в развале Советского Союза, предав свою страну, свой народ.


Войной опалённая память

Книга построена на воспоминаниях свидетелей и непосредственных участников борьбы белорусского народа за освобождение от немецко-фашистских захватчиков. Передает не только фактуру всего, что происходило шестьдесят лет назад на нашей земле, но и настроения, чувства и мысли свидетелей и непосредственных участников борьбы с немецко-фашистскими захватчиками, борьбы за освобождение родной земли от иностранного порабощения, за будущее детей, внуков и следующих за ними поколений нашего народа.


Солнце восходит в мае

Вы верите в судьбу? Говорят, что судьба — это череда случайностей. Его зовут Женя. Он мечтает стать писателем, но понятия не имеет, о чем может быть его роман. Ее зовут Майя, и она все еще не понимает, чего хочет от жизни, но именно ей суждено стать героиней Жениной книги. Кто она такая? Это главная загадка, которую придется разгадать юному писателю. Невозможная девушка? Вольная птица? Простая сумасшедшая?


Дети Розы

Действие романа «Дети Розы» известной английской писательницы, поэтессы, переводчицы русской поэзии Элейн Файнстайн происходит в 1970 году. Но героям романа, Алексу Мендесу и его бывшей жене Ляльке, бежавшим из Польши, не дает покоя память о Холокосте. Алекс хочет понять природу зла и читает Маймонида. Лялька запрещает себе вспоминать о Холокосте. Меж тем в жизнь Алекса вторгаются английские аристократы: Ли Уолш и ее любовник Джо Лейси. Для них, детей молодежной революции 1968, Холокост ничего не значит, их волнует лишь положение стран третьего мира и борьба с буржуазией.