Снайперские дуэли. Звезды на винтовке - [4]
Из всего вышесказанного следует, что к началу Великой Отечественной войны Советский Союз располагал вполне адекватным снайперским оружием, которое ни в чем не уступало мировым образцам, а по целому ряду параметров заметно их превосходило. Тем не менее любая винтовка является лишь инструментом в руках снайпера, и именно от человека зависит результативность выстрела. Впечатляющие списки побед советских снайперов являются наглядным подтверждением успешности программ допризывной и военно-спортивной подготовки, предпринятых в Советском Союзе в промежутке между мировыми войнами. Впрочем, никакая стрелковая подготовка не сможет помочь преодолеть страх смерти, возникающий перед каждым боем. Тем, кому посвящена эта книга, это удалось — потому что они защищали Родину.
М. Мильчев
От автора
Опять война,Опять блокада…А может, нам о них забыть?Я слышу иногда:«Не надо,Не надо раны бередить.Ведь это правда, что усталиМы от рассказов о войне.И о блокаде пролисталиСтихов достаточно вполне».И может показаться:ПравыИ убедительны слова.Но даже если это правда,Такая правдаНе права!Я не напрасно беспокоюсь,Чтоб не забылась та война:Ведь эта память — нашасовесть.Она,Как сила, нам нужна…Юрий Воронов
Воодушевленный и поддержанный в свое время великим писателем и поэтом времен войны К. М. Симоновым, я набрался храбрости написать книгу о войне, поставив эпиграфом к ней запавшие мне в душу стихи ленинградского поэта Юрия Петровича Воронова не только потому, чтоб не забылась та война, а еще и для того, чтобы рассказанное мною пошло на пользу нашему подрастающему поколению.
Пройдя большую школу жизни и войны, я, рядовой ее боец, дошагавший от Нарвских ворот в Ленинграде до Бранденбургских ворот в Берлине, переживший со своими товарищами все 900 блокадных дней, хочу поделиться с молодежью пережитым в самые тяжелые для нашей Родины годы, когда каждый из нас проверялся на стойкость и мужество. Я хотел своим повествованием раскрыть еще одну страницу истории Великой Отечественной войны — рассказать о том, как зарождалось и принимало массовый характер в осажденном Ленинграде снайперское движение, сыгравшее огромную роль в позиционной, «окопной войне» блокадного Ленинграда.
Стареют ветераны. Почти пятьдесят лет прошло с той поры, о которой ведется речь в книге «Звезды на винтовке». В основном это начало войны, первый ее год — самый трудный для осажденного Ленинграда период. Еще в годы войны я начал накапливать материал: вглядывался в события, в людей, фиксировал каждый характерный штрих военных будней, собирал газетные вырезки, документы, хранил снимки, запоминал рассказанное товарищами. Все это пригодилось мне и помогло в работе над рукописью.
Я приношу свою глубокую благодарность моим землякам, товарищам по оружию — ветеранам 21-й (109-й) Краснознаменной, ордена Суворова Ленинградской стрелковой дивизии войск НКВД, особенно бывшему комиссару ее 14-го Краснознаменного стрелкового полка войск НКВД, ныне уже умершему, полковнику запаса Ивану Ильичу Агашину, который оказывал мне большую помощь и постоянную поддержку в процессе работы над книгой.
Книга, переживает свое 2-е издание, так как претерпела усиленную «рубку» материала, подготовленного к изданию Лениздатом. В первом варианте из рукописи было выброшено много того, о чем в тот застойный период либо нельзя было вспоминать, либо то, что не интересовало издателей географией событий. Сейчас она значительно изменена, дополнена, исправлены ошибки, случившиеся в ее 1-м издании.
Задумка лейтенанта Буторина
Была середина сентября 1941 года. Удивительно для этого времени немилосердно палило солнце. Из-за Пулковских высот в сторону Ленинграда лениво проплывали белоснежные облака и растворялись где-то в районе Морского порта.
Радуясь тишине вокруг и тому, что остались живы, мы сидели, вытянув, натруженные ноги в тяжелых кирзовых сапогах, густо покрытых дорожной пылью. Сидели молча, упершись руками в высокую зеленую траву, отдыхали, бездумно рассматривая, как работают наши односельчане, укрепляя оборону полка, смотрели, как лениво покачиваются верхушки деревьев в Шереметевском парке[1], раскинувшемся позади обороны нашей части.
Мы — это десять полковых разведчиков, только что вернувшихся с очередного задания. Плотно завернутый в плащ-накидку, лежал одиннадцатый. Наш товарищ, которого убило, а принесли мы его на руках. Радоваться чему-то, как мы, он уже не мог.
Я сидел в стороне, корчась от боли в левой руке. «Лишь бы не заметили, что я ранен. Отправят в госпиталь, ищи тогда свою часть!» — думал я. В ладонь потихоньку стекала кровь из раны, и я незаметно пучком травы вытирал ее здоровой рукой.
Мимо проходил полковой санинструктор. Я решил окликнуть его.
— Земляк, посмотри-ка, пожалуйста, что это у меня с рукой? Только не очень-то ее ворочай — больно малость.
— Э-э… Да ты, брат, ранен! Во — дырища в ватнике! Где это тебя так шарахнуло? И сколько времени прошло с тех пор? — обеспокоенно спросил санинструктор.
— Да вот, минут двадцать, как вернулись из разведки.
— Что ж ты молчал до сих пор! — произнес он, раскрывая свою санитарную сумку. — Сейчас перевяжем, наложим жгут, кровь остановим.
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Ни один писатель не может быть равнодушен к славе. «Помню, зашел у нас со Шварцем как-то разговор о славе, — вспоминал Л. Пантелеев, — и я сказал, что никогда не искал ее, что она, вероятно, только мешала бы мне. „Ах, что ты! Что ты! — воскликнул Евгений Львович с какой-то застенчивой и вместе с тем восторженной улыбкой. — Как ты можешь так говорить! Что может быть прекраснее… Слава!!!“».
Антон Иванович Деникин — одна из важнейших и колоритных фигур отечественной истории. Отмеченный ярким полководческим талантом, он прожил нелегкую, полную драматизма жизнь, в которой отразилась сложная и противоречивая действительность России конца XIX и первой половины XX века. Его военная карьера повенчана с такими глобальными событиями, как Русско-японская, Первая мировая и Гражданская войны. Он изведал громкую славу побед и горечь поражений, тяготы эмиграции, скитаний за рубежом. В годы Второй мировой войны гитлеровцы склоняли генерала к сотрудничеству, но он ответил решительным отказом, ибо всю жизнь служил только России.Издание второе, дополненное и переработанное.Издательство и автор благодарят Государственный архив Российской Федерации за предоставленные к изданию фотоматериалы.Составитель фотоиллюстративного ряда Лидия Ивановна Петрушева.
Их военная специальность считалась на фронте одной из самых сложных и опасных. Они были первоочередной целью для немецких наводчиков и стрелков. Наступая с передовыми отрядами Красной Армии, участвуя в атаках штурмовых групп, артиллерийские разведчики-наблюдатели несли тяжелые потери. Поэтому их мемуары — большая редкость. Автор этой книги тоже не раз смотрел в лицо смерти, пройдя с 6-й артиллерийской дивизией прорыва от Белоруссии до Эльбы: «Прогремела короткая артподготовка, и танки двинулись вперед. Мы вскочили и побежали вслед за ними.
От обороны Ленинграда до операции «Багратион», от кровавой мясорубки на Синявинских высотах до триумфальной Висло-Одерской операции, ставшей настоящим блицкригом Красной Армии, — автор этой книги, командир 311-й стрелковой дивизии 1-го Белорусского фронта, с боями прошел от Прибалтики до Эльбы, одним из первых вступил на территорию Германии и был удостоен звания Героя Советского Союза. Однако его мемуары, созданные на основе фронтового дневника, при жизни автора так и не увидели свет — комдив Владимиров писал настолько жестко и откровенно, не замалчивая ни ошибок командования, ни случаев непростительной слепоты и некомпетентности, что его воспоминаниям пришлось ждать публикации более трети века.
Захватывающие мемуары аса Великой Отечественной. Откровенный рассказ о боевой работе советских истребителей в небе Балтики, о схватках с финской и немецкой авиацией, потерях и победах: «Сделав „накидку“, как учили, я зашел ведущему немцу в хвост. Ему это не понравилось, и они парой, разогнав скорость, пикированием пошли вниз. Я повторил их прием. Видя, что я его догоню, немец перевел самолет на вертикаль, но мы с Корниловым следовали сзади на дистанции 150 метров. Я открыл огонь. Немец резко заработал рулями, уклоняясь от трассы, и в верхней точке, работая на больших перегрузках, перевернул самолет в горизонтальный полет.
Герой Советского Союза, заслуженный военный летчик СССР В. В. Решетников в годы Великой Отечественной войны совершил 307 боевых вылетов, бомбил Кенигсберг, сам дважды был сбит — зенитным огнем и истребителями противника (причем во второй раз, выпрыгнув из горящего самолета с парашютом, приземлился на минное поле и чудом остался жив), но всегда возвращался в строй. Эта книга — захватывающий рассказ о судьбе поколения Победителей, о становлении и развитии советской Авиации Дальнего Действия.