Снайпер - [49]

– Э-э, Фил, – начал один из представителей Разведслужбы, – мы очень много над ними работаем, но… Я бросил на них три группы, то есть по шесть человек на каждые пятьдесят шесть преступников. Мы уже подключили и группу Бета – это на вторую категорию преступников. В ней сто двадцать четыре человека. Все остальные в Чарли.

– Как распределено время и когда будет закончена работа?

– Я думаю, что с Альфой можно было бы разобраться без проблем, если бы мы подбросили туда еще несколько человек. С большей частью из тех, кто попал в группу Бета, мы сможем справиться своими силами. Мы работаем почти без перерыва. Но вот эта проклятая группа Чарли, она беспокоит нас больше всего. Я даже не знаю, что делать, у меня нет лишних людей, а остальные так быстро освободиться не смогут.

– Э-э… – задумчиво протянул Мюллер.

– Есть идея, Фил, – прервал его Хауди Дьюти. – С группой Чарли вполне мог бы поработать и Ник. Он мог бы позвонить по всем номерам, проверить наличие…

– Гм-м… – снова промычал тот.

– Он просто горит желанием, не так ли, Ник?

Ник от неожиданности чуть на задницу не шлепнулся. Вот это новость! То, что делали люди из группы Чарли – а они делали это всегда перед прибытием Самого, – заключалось в том, что они в тесном контакте с федеральными службами и местными подразделениями по обеспечению законности скрупулезно проверяли весь список чокнутых, сдвинутых, умственно неполноценных, всяких право– и левоцентристских мудозвонов и прочих эгоцентричных элементов, представляющих потенциальную угрозу спокойствию. Специальные группы занимались их поиском, определяли местоположение на настоящий момент и то, как они живут. Если поступали хоть какие-нибудь сигналы об отклонениях от нормы или о дестабилизирующих элементах в поведении, то за ними устанавливалось наблюдение. Но чаще всего этих людей просто бесцеремонно хватали, запугивали до полусмерти и отпускали на все четыре стороны. Это была очень кропотливая, невыносимо скучная и к тому же никому не нужная работа. В этом, собственно, и заключался стиль работы Секретной Службы перед прибытием Самого: знать, как говорится, в каком лукошке какие орешки лежат.

– Но материалы… – начал было Ник.

– Могут подождать, – грубо закончил за него Мюллер. – Приступаешь к обработке группы Чарли. Все ясно, Мемфис?

– Да, ему все ясно, – подтвердил Ютей. – Ник, ты же не против того, чтобы поработать побольше, а?

О чем тут говорить? Настоящий фэбээровец, даже если ему что-то не нравится, никогда ничего не скажет против. Он никак не проявит своих чувств, просто кивнет головой, подчинится и вольется в команду, чтобы выполнять поручение.

Именно так Ник и поступил, сдержав раздражение и недовольство тем, что никто не спросил его мнения. Однако эти люди действительно были профессионалами, и ему хотелось посмотреть, как они работают, ведь о них ходили целые легенды. Они всегда отвечали за обеспечение безопасности в том месте, где собирался выступать президент, и когда дело доходило до проверки близлежащих районов, то можно было не сомневаться в том, что там будет наведен идеальный порядок и ни один подозрительный предмет не останется незамеченным. Десятки собак будут вынюхивать все закоулки в поисках взрывчатки или электронных наружных приборов, спектрометры проверят все радиосигналы, чтобы не было зафиксировано каких-либо необычных радиоволн, при помощи которых можно было бы инициировать детонацию капсюля дистанционного взрывателя, и уж тем более ни одна замаскированная снайперская площадка или “нора” не укроется от внимательного взгляда сотрудников Разведслужбы.

В конце концов, это была работа не в скучном кабинете мрачного здания, и если бы он смог принять в ней участие, то это позволило бы ему снова вернуться к нормальной жизни, лишенной всякой политической чепухи, и стать опять человеком, а не мальчиком на побегушках. Дело в том, что Ник страшно не любил сидеть в Управлении и вообще терпеть не мог любую работу, связанную с необходимостью долго находиться в этом унылом здании. Он знал, что порой допускает небольшие ошибки, но все это из-за того, что он недостаточно скрупулезен и дотошен в бумажной работе. Он проклинал себя за тот неудачный выстрел в Талсе, в результате которого его жизнь так резко изменилась, стала скучной и однообразной. Все эти мысли быстро пронеслись в голове Ника, в то время как лицо его по-прежнему оставалось спокойным и непроницаемым.

Когда совещание закончилось, Херм Слоан, в принципе неплохой парень, подошел к нему и сказал:

– Да, влип ты. Небось собирался завтра куда-то слинять, а теперь по уши завяз в этом дерьме.

– Ничего страшного, – ответил Ник, пытаясь скрыть свое раздражение и сохранить видимость хорошего настроения. Он всегда так поступал, когда ему приходилось сталкиваться с неприятностями.

Слоан подошел к полке с дискетами, которые стояли в отсеке, предназначенном для группы Чарли. Ник обвел их печальным взглядом. Впереди были долгие часы изнурительной работы. Теперь он понимал, что его надежда заняться убийством Эдуарде Ланцмана погибла окончательно и бесповоротно.

Перед ним мелькали какие-то безликие имена и фамилии; проглядывая досье, он видел одни и те же признаки безысходности и ненависти, одинаковые скупые данные и характеристики. В этих маленьких людях было слишком много ненависти и злобы, они были зажаты в тиски повседневной реальности, и с ними приходилось иметь дело только лишь потому, что они могли или уже имели оружие.