Смысл тревоги - [45]
Ко второй важной области исследований относятся работы Спилберга, разделившего тревогу на «тревогу-состояние» и «тревогу-свойство». Труды Спилберга вдохновили других ученых, так что вслед за ними появились буквально сотни новых исследований. По мнению Спилберга «тревога-состояние» — это кратковременная преходящая эмоциональная реакция, связанная с активизацией автономной нервной системы. «Тревога-свойство» есть склонность к реакции тревоги, ее можно определить по частоте реакций тревоги, возникающих за длительный период времени[228]. Многие исследователи пользовались этой схемой, чтобы отделить возбуждение от стоящей за ним тревоги. По мнению Спилберга, факторы, влияющие на склонность к реакциям тревоги, следует искать преимущественно в детстве, во взаимоотношениях с родителями в те моменты, когда ребенка подвергали наказанию. Подобное утверждение близко к моим выводам, приведенным в главе 9, о том, что склонность к реакции тревоги коренится в отвержении ребенка матерью. Норман Эндлер считает, что обе формы тревоги — и «тревога-состояние», и «тревога-свойство — имеют много измерений. Он создал собственную модель тревоги: «Человек-Ситуация-Взаимодействие». По его мнению, тревога является взаимодействием двух факторов: опасности, угрожающей Эго или межличностной ситуации (ситуационный фактор), и уровня межличностной «тревоги-свойства» (личностный фактор)[229].
Третья сфера современных исследований, представляющая для нас интерес, касается взаимоотношений между тревогой и страхом. Эта тема породила множество теоретических споров. Теоретики, придающие большое значение образованию условных рефлексов и отождествляющие страх и тревогу, создали различные системы бихевиористской терапии, основанные на теории обучения. Следует заметить, что эта терапия наиболее эффективна при лечении фобий. Но фобия по определению является кристаллизацией тревоги вокруг какого-то внешнего события, и, по общему убеждению, представляет собой невротический страх, скрывающий тревогу. (См. случай маленького Ганса в главе 5.) Не так сложно переместить фокус страха. Но при чисто бихевиористской технике работа со скрытой тревогой вообще не проводится. Моя точка зрения близка к точке зрения Климмеля, который критикует бихевиористов за то, что они отождествляют тревогу и страх. По мнению Климмеля, «экспериментальный невроз» Павлова правильнее было бы назвать тревогой[230]. Условно-рефлекторный страх не может служить моделью тревоги, потому что носит конкретный характер, а тревога по своей сущности есть состояние неопределенное и неуправляемое.
Еще одна группа работ, важных для нашего понимания тревоги, касается исследований людей в реальной жизни. Иона Тейхман изучал реакции людей, получивших известие о смерти членов своей семьи — солдат, погибших во время войны на Ближнем Востоке в 1973 году. Он обнаружил, что родители, жены и дети по-разному реагируют на потерю близкого человека. У родителей возникала в высшей степени индивидуальная реакция тоски, и поначалу они не желали делиться ею с другими. Основной темой многих реакций было стремление сохранить мужество, а также чувство ожесточенности. Несмотря на выраженную отстраненность, длившуюся в среднем около недели, это событие не влекло за собой длительной патологической замкнутости. Вдовы, которые, как и родители, стремились сохранить стойкость, в меньшей мере испытывали ожесточенность. Как правило, они были заняты практическими проблемами и полагались на поддержку окружающих. Дети же скорее реагировали на ситуацию напряженности в доме, чем на конкретную потерю. Из-за того, что дети не могли постоянно сохранять чувство тоски, родители реагировали злостью на их «равнодушие»[231]. Эти данные интересно выглядят в свете рассуждений Лифтона о человеке-Протее[232]. Чарльз Форд приводит описания переживаний участников инцидента с судном «Пуэбло», где продемонстрировано, что люди, сохранившие веру в своего офицера, в свою религию или страну, лучше справлялись с чувством тревоги, пребывая в заточении. Более половины опрошенных говорили о том, что тревога была связана с непредсказуемостью поведения их тюремщиков. Форд приходит к выводу, что люди, пережившие эту ситуацию, в качестве защиты использовали мощное вытеснение. Интереснее другое открытие: долговременная психологическая реакция на интенсивную тревогу может быть значительно более сильной, чем реакция острая[233]. Ричард Линн исследовал различия в проявлении тревоги у представителей различных культур, опираясь на такие показатели уровня тревоги, как рост употребления алкоголя, увеличение частоты самоубийств и несчастных случаев[234].
Исследования взаимоотношений между изменением условий жизни и тревогой показали, что любое изменение привычного стиля жизни, в том числе и улучшение уровня жизни, требует адаптации и поэтому часто провоцирует тревогу[235].
Я думаю, что исследования когнитивных аспектов тревоги и многоуровневые исследования обычных людей, оказавшихся в ситуации кризиса, помогают нам понять, как много граней имеет феномен тревоги.
Тревога и теория обучения
