Что-то промелькнуло в его глазах, и он кивнул, словно бы с удовлетворением.
— Вот это я рад услышать.
Он прошелся по веранде, присел на корточки, так что на узких джинсах затрещали швы, и поднял одну из упакованных коробок. Когда он двинулся назад, она бросилась ему наперерез.
— Что вы делаете?
Он посмотрел на нее с откровенным вызовом.
— Так мы будем бороться и по этому поводу или все-таки нет?
— Да! — Эмили ухватилась за коробку, но он держал ее крепко. — Нет… — Она с тяжким вздохом опустила руки. — Я не знаю.
Было что-то крайне несерьезное, опереточное в том, чтобы мериться силами с мужчиной, который на девять дюймов выше и на сорок футов тяжелее. Тем более что она была одета в пижаму и халат. Эмили вскинула руку, чтобы убрать прядь волос за ухо, и перехватила его взгляд. Но смотрел он не на ее волосы. Вспыхнув, она запахнула халат и туже затянула пояс на талии. Митч воспользовался тем, что она отвлеклась, и потащил коробку к машине. Но когда вернулся за следующей, она снова преградила ему путь.
— Куда вы хотите отвезти мои вещи?
— К Шанталь.
— Подождите.
Естественно, он не обратил внимания на ее слова, как и подобало Митчу Гудвину, поглощенному работой. Тогда она положила руку ему на локоть. И на миг забыла обо всем, ощутив его крепкие мускулы, напружинившиеся от тяжелой ноши. И вспомнила, как уже дотрагивалась до него однажды, только тогда на нем не было мягкого шерстяного свитера…
Он кашлянул, и она отдернула руку.
— Меня нельзя вот так переместить, словно вещь, с места на место, — сказала она глухим от возмущения и зарождающейся паники голосом. Все было гораздо хуже, чем она себе представляла. Стоять так близко от него, дотрагиваться до него, вспоминать… — Ваша сестра хотя бы знает?
— Она пригласила вас сама.
Потому что Митч попросил ее об этом? Может быть… Гудвины, в отличие от ее семьи, где каждый был сам за себя, неизменно поддерживали друг друга. А может быть, Шанталь, которая была ее адвокатом с самого начала битвы за дедушкину собственность, пригласила ее и без всякой подсказки… Даже когда дело Эмили передали городскому юристу, Шанталь продолжала помогать ей. Но она недавно вышла замуж за Камерона Квейда и ждала своего первого ребенка. Молодая пара нуждается в уединении. Эмили покачала головой.
— Я не хотела бы стеснять их.
— Тогда где бы вы хотели поселиться? Есть же такое место… или вы хотите, чтобы я купил вам этот дом?
Она прочла в его глазах откровенный вызов. Он и пришел, чтобы предложить ей выбор — принять помощь от его сестры или от него самого.
Не опуская глаз, она посторонилась. Митч коротким кивком подтвердил, что вполне удовлетворен переговорами, и стал носить коробку за коробкой в грузовик. Чувствуя себя побежденной, Эмили хотела было присесть на верхнюю ступень крыльца, но передумала — чего доброго, он и ее подхватит, словно коробку, и закинет в свой грузовик.
Необходимо было одеться, да и вообще пора проверить, как там дела у Джошуа и Диггера.
Они носились по большому двору за дедушкиным домом, лохматый трехцветный пес и мальчик, чей смех парил высоко в воздухе, ясный, как зимнее солнце. Эмили захлестнула волна такой нежности, что закружилась голова. Она облокотилась о невысокую изгородь, положила подбородок на руки и позволила себе насладиться моментом.
Откуда он мог знать? Каким образом так безошибочно выбрал именно это время и этого светловолосого спутника? Она не могла устоять не только перед Джошуа, но и перед союзом этих двух мужчин — маленького и большого. Как легко капитулировать, клюнуть на выгоды надежного места со столь большим жалованьем. Уступить сладкому сознанию, что в ней нуждаются, что предпочли именно ее, некрасивую, неинтересную, не первой молодости. Вот только попав столь неосмотрительно в эту ловушку, Эмили вдруг ясно увидела всю неутешительную правду: она всего лишь няня и ей никогда не заменить красивую, блестящую, яркую Анабеллу.
Не следовало забывать и о той боли, которую она испытала, когда ее решительно отвергли. Она уже была в его постели, нагая и горящая желанием, а он… отвернулся от нее. Никогда и ни за что Эмили больше не подвергнется такому унижению.
Сзади послышались шаги Митча, приглушенные густой влажной травой. Он облокотился на изгородь рядом с ней, и они оба стали наблюдать, как Джошуа карабкается на старую покрышку, подвешенную на дереве в дальнем углу двора.
Под счастливый лай Диггера мальчик начал раскачиваться взад-вперед, взад-вперед.
— Точь-в-точь такие же качели, как у дяди Зайна, — прокричал Джошуа, которого это открытие привело в восторг. Эмили покосилась на Митча и уловила на его губах тень улыбки. Чувство радости и печали сдавило ей грудь. Она вспомнила, как Митч играл со своей старой собакой, еще до того, как Анабелла решила, что им необходимо сменить мебель и что у нее аллергия на собачью шерсть…
— Меня очень удивило, что вы отдали Мака Зайну.
Митч пожал плечами.
— Теперь они уже привязались друг к другу.
— Джошуа сбежал.
Какое-то мгновенье Эмили думала, что плохо расслышала его слова, сказанные самым обыденным голосом.
— Как сбежал?
— Из торгового центра. Он ходил туда с няней. — Митч прерывисто выдохнул.
