Сможет ли Россия конкурировать? История инноваций в царской, советской и современной России - [43]

Часть II В чем источники проблемы?

Как можно объяснить «российскую» модель, когда впечатляющие технологические изобретения раз за разом наталкиваются на неспособность развить их в качестве инноваций? Мы наблюдали это в военной промышленности, когда Тула сначала в XVII, затем в начале XIX века была одним из крупнейших мировых центров по производству оружия; в железнодорожной промышленности, когда в 1847 году американские инженеры назвали Александровский завод в Санкт-Петербурге самым современным из тех, что они когда-либо видели; в энергетике, когда в 1870-е годы Лондон и Париж были ослеплены «русскими лампами», осветившими модные авеню; в авиации, где русские еще до Первой мировой войны создали комфортабельный пассажирский самолет; во время индустриализации, когда были построены крупнейшие в мире металлургические предприятия и гидроэлектростанции; в биологии, где в 1920-х – начале 1930-х годов русские были лидерами в «новом синтезе» эволюционной биологии и генетики; в полупроводниковой промышленности, в которой русские инженеры опередили в некоторых отношениях развитие мировой отрасли на целое поколение; в компьютерных технологиях, ведь Россия в числе первых создала одну из самых быстродействующих в мире ЭВМ; в лазерных технологиях, когда русские привлекли внимание мировой научной общественности своими исследованиями и получили за них Нобелевские премии; в космической отрасли, где русские первыми в мире вывели на околоземную орбиту искусственный спутник Земли и запустили человека в космос.

Во всех этих случаях высокий первоначальный потенциал идей не был реализован. Вместо этого мы раз за разом наблюдали то, что можно назвать не иначе как грандиозным провалом в попытках удержания ранее достигнутого преимущества. Как итог, современная Россия играет незначительную роль на международном рынке высоких технологий. И российские лидеры вновь вынуждены делать то, что делали их предшественники со времен Петра I: модернизировать свою промышленность.

Ни в одной другой стране мира подобная модель интеллектуального, творческого превосходства и вместе с тем технологической слабости не проявляется в такой мере, как в России. Это явление мирового значения, которое требует объяснения. Эта модель определяет судьбу России как государства, не только привыкшего к своей технологической отсталости, но и нашедшего оправдание для авторитарного стиля управления – от Петра I до Сталина и Путина. Неспособность России поддержать технологическое развитие – это не просто глава в мировой истории развития технологий. Это важный ключ к ее политической и социальной эволюции, одна из причин, почему российские лидеры могут игнорировать демократию и призывать к насильственной модернизации через политическое принуждение, не отдавая отчета в том, что, поступая так, они только усугубляют роковую модель.

Россия представляет собой наглядный пример общего принципа, по которому единожды внедренная технология не распространяется автоматически, не становится неотъемлемой частью общего технологического развития. Чтобы поддерживать это развитие, требуется общество, способное оказать эту поддержку, стимулировать его, – общество, в котором инновация становится естественным процессом. Россия до настоящего времени мало в этом преуспела, и в итоге во втором десятилетии XXI века бывший и действующий президенты страны – Медведев и Путин – раз за разом призывают к технологической модернизации. Тот же призыв звучал из уст многих их предшественников: Горбачева, Брежнева, Хрущева, Сталина, Ленина, Александра II, Екатерины Великой, Петра I.

Каково место России во всемирной истории технологий? Провалы в технологическом развитии – это, конечно, явление, свойственное не только России. Вопросам технологических неудач на Западе посвящена обширная литература{163}. В большей части она касается печально известных примеров технологий, которые изначально казались замечательными, но так и не добились признания. Среди них первые вычислительные аналитические машины Чарльза Бэббиджа (1847–1849), видеомагнитофон Betamax компании Sony (1975), видеокамера Polyvision компании Polaroid (1977), карманные персональные компьютеры Newton компании Apple (1993) или сигвеи компании Segway (2001). Для интересующихся более далекой историей можно привести примеры «вертолета» или «танка» (1480-е годы) Леонардо да Винчи. Бразильцы до сих пор часто утверждают, что первым авиатором был Альберто Сантос-Дюмон (начало 1900-х годов), а вовсе не братья Райт. Во всех этих случаях блестящие изобретательские идеи не воплотились в коммерческий успех.

Является ли модель России, в которой технологические достижения сменяются невозможностью их практической реализации, просто еще одним примером феномена, с которым сталкиваются во всем мире? Нет. Неспособность России поддержать развитие технологий, которая с завидным постоянством длится уже больше трех сотен лет, к сожалению, придает ей отдельный статус. Ни одна другая страна не может похвастаться таким продолжительным рекордом как в положительном, так и в негативном смыслах. Вместо традиционных объяснений технологических провалов, в основе которых лежат характеристики конкретных устройств, например «опережает свое время», «слишком дорогой», «отсутствует финансовая поддержка», «неудачный дизайн», «слабое продвижение», в случае с Россией стоит говорить о крупных социальных препятствиях на пути технологического успеха. Только этим можно объяснить провалы, имевшие место в течение столь долгого времени.