Смотри, что принесли наши сети - [15]

— Игнат? — родители Игната позвали его издали. Как будто боялись подходить.

— Слушай, — Игнат оглянулся на них. — Мне, похоже, пора.

— Ну давай, — Макс протянул руку.

— Ага, — Игнат подскочил с лавочки, — если хочешь, можем в ВК списаться.

— Да можно.

— А ты там как зарегистрирован?

— Эээ, — Макс замялся, — знаешь, я тебе лучше сам напишу.

2

Проблема заключалась в том, что на ВК у Макса было два новых профиля. И с какого из них написать Игнату, он не знал. Один профиль «публичный». Для мамы. Там все хорошо. Макс не закрывал никому доступы, да и скрывать там было нечего. Второй профиль — на всякий случай. Следить, что пишут в пабликах, о которых маме знать не обязательно. Хотя на самом деле за прошедший месяц он заходил туда всего пару раз. Это еще если считать вместе с регистрацией. Новый класс, новая школа — сложностей хватало и без того, чтобы строить какие-то планы.

Непонятки, в общем-то, было две. Первая — если писать с основного профиля, не подумает ли Игнат, что Макс сдался и стал этаким смирным простачком? Плюс мама может как-нибудь — вряд ли, конечно, специально — увидеть переписку или новые сообщения или еще что-то. И еще неизвестно, одобрит ли она это. А если воспользоваться секретным, своим личным профилем, то это уже будет совсем неправильно. Как будто бы самые главные тайны — раз и всем рассказал. И никакие это уже не тайны. Нет. Нужно подумать.

И поскольку простого и понятного решения не было, никто никому ничего не написал.

Прошла неделя. В воскресенье — 19 апреля — они с мамой собирались вместе пойти в парк. Теперь с этим было строго. Новый мировой порядок. Мастер-классы переехали в какое-то другое помещение, и народ в их квартире собирался не чаще двух раз в неделю. Поначалу мама еще хотела водить Макса к психологу, но он так уперся, а потом еще и новая четверть началась, так что вопрос с психологом отпал сам собой. Хотя, может быть, мама ходила на прием сама. Скорее всего, так. И, наверное, это по его совету мама купила специальный настенный календарь, в котором отмечала свободные дни зелеными пластиковыми флажками.

На самом деле этих флажков было не очень много. Маме приходилось откладывать важные дела, и, не каждую неделю, разумеется, а когда получалось, они вместе планировали что-нибудь. После того как утверждали событие, отмазки ни от кого уже не принимались. И это было даже хорошо. Иначе бы или Макс, или Оля в самый ненужный момент обязательно что-нибудь придумали бы или вспомнили, или еще что-нибудь, и никакого праздника бы не состоялось. Да. А вот так — четкая и конкретная дата. И зеленый флажок пришпилен к календарю. В это воскресенье планировался парк.

И поначалу все там шло просто отлично. Идеально. Может быть, потом, когда таких совместных выходных накопится слишком много и они превратятся во что-то обычное, может быть, тогда больше не будет так здорово. Но сейчас это была прямо настоящая магия. Все такое простое, понятное и интересное, как когда-то давным-давно. Еще в детстве. В каком классе Макс тогда был? Во втором? В четвертом? Правда, тогда они ходили в парк втроем. Хотя тоже не всегда.

Было около половины второго, когда у мамы в очередной раз зазвонил телефон. На этот раз она не стала сбрасывать и ответила. Посмотрела на часы и сказала Максу, что пора перекусить. Он согласился. Мама сама выбрала, куда идти. И хотя нормальные места попадались почти на каждом шагу, они прошли через весь парк и остановились у странного заведения, с вывеской, изображавшей не то гору, не то картинку, которую рисуют на долларах. Перед входом было припарковано несколько мотоциклов.

— Сюда? — Макс начинал подозревать, что это начало какой-то большой и, возможно, не очень честной игры.

— Да, — мама почему-то побледнела и ответила не слишком уверенно.

Почему нужно было приходить именно в это кафе, стало ясно минут через пятнадцать. Когда к их столику подошел — по пути поздоровавшись с мужиками за стойкой — невысокий плотный байкер с черной козлиной бородкой и копной пушистых черных кудряшек на голове. Мама сидела спиной к двери, и байкер из-за спины обнял ее за плечи, наклонился и что-то сказал на ухо.

Мама опять побледнела. Наверное, еще сильнее, чем раньше. Подняла руки, пытаясь расцепить объятья байкера. Тот рассмеялся и взъерошил ей волосы. На этот раз мама покраснела. Макс встал со своего стула — в этой кафешке начиналось что-то нездоровое. Мама тоже встала и шагнула ему навстречу.

— Макс? — она подняла левую руку, как будто останавливая его, а правой пыталась хоть как-нибудь привести в порядок прическу. — Макс, послушай, я давно хотела познакомить тебя…

Байкер подвинул мамин стул, подошел ближе и снова обнял ее. На этот раз за талию.

— Это Филипп, — обеими руками мама быстро указала на байкера.

Тот ухмыльнулся, откинул с лица кучерявые прядки (стало видно, что в правом ухе у него толстая белая серьга) и протянул Максу руку. Макс остался стоять на месте, скрестив руки на груди. Байкер ухмыльнулся, еще раз поправил волосы, взял свободный стул и сел к столику.

— Можно просто Фил, — сказал он Максу неожиданно высоким, почти писклявым голосом. И повернулся к маме. — Вы поели уже?