Смешенье. Бонанца и Альянс - [297]

— Не больший, чем я тебе в 1685-м.

— За то, что ты сделал в 1685-м, я тебя простил. За то, что я о тебе думал, надеюсь, ты простишь меня. В знак этого вот тебе моя рука.

В продолжение разговора Вреж держал руки на груди, немного неловко, как будто правая ранена и её надо поддерживать левой. Сейчас он протянул её для рукопожатия, не разгибая локтя. Тем не менее, Джек, проживший бок о бок с Врежем больше десяти лет, не сомневался в его искренности и без колебаний протянул руку.

Вреж посмотрел ему в глаза.

— За Мойше, Даппу, ван Крюйка, Габриеля, Ниязи, Евгения, Иеронимо и мистера Фута! — сказал он.

— За десятерых, — согласился Джек и сжал руку Врежа так сильно, что она разогнулась в локте. Что-то тяжёлое выскочило у армянина из рукава и ободрало Джеку костяшки пальцев. Вреж успел левой рукой придержать предмет пока тот не упал. Теперь Джек видел, что это двуствольный карманный пистолет.

Не зная, что Вреж задумал, Джек выпустил его руку и загородил собой Элизу. Раздался грохот, и Этьенн д'Аркашон рухнул на пол.

— Простите, ваше величество, — сказал Вреж. Над пистолетом в его руке поднималась струйка дыма.

Джек стоял между Элизой и Врежем, но она хотела видеть, что происходит, и двигалась вбок, вынуждая двигаться и его. Двери резко распахнулись, в них ворвалось облако перьев, кружев, стали — с десяток вооружённых дворян.

— Я мог бы бежать, возможно, даже спастись, — продолжал Вреж. — Но тогда подозрение пало бы на моих близких, которые, ваше величество, ни в чём не виновны.

— Мы понимаем, — сказал Людовик. — Мы всегда понимали.

Вреж развернул пистолет и выстрелил себе в рот.

— Мсье Шафто, вас не следовало вновь приглашать в эту залу — вы с ней не ладите, — тоном лёгкого неудовольствия успел произнести король, прежде, чем их окружили придворные со шпагами наголо.

Джек недолюбливал Луя, однако сейчас невольно восхитился его выдержкой. Разумеется, произошла короткая заминка, но уже через несколько минут разговор возобновился. Джек, Элиза и король были в Малом салоне, поскольку Бальная зала требовала уборки.

Для начала король согласно этикету выразил соболезнования вдове (пуля вошла Этьенну между глаз), затем вновь обратился к Джеку:

— Мсье Шафто, нам очень отрадно, что, увидев оружие в руке мсье Исфахняна, вы подумали лишь о том, чтобы защитить госпожу герцогиню д'Аркашон. Однако это напомнило нам о некоторых обременительных связях, которые могут помешать вашей работе в Англии, если их немедленно не разрубить. Коли правдива молва о вашей любви к этой женщине, бессмысленно просить вас. Мадам?

Джек, такой проворный, пока дело касалось Врежа, в случае Элизы не успел даже опомниться. Она подбежала, обняла его и, целуя в щеку, шепнула:

— Прости за гарпун и за то, что сейчас скажу, но иначе тебя бросят в Бастилию, а мне в кофе подсыплют яд.

Джек попытался тоже её обнять, но схватил лишь воздух — Элиза отскочила с проворством фехтовальщика-виртуоза.

— Клянусь перед Богом, что ты, Джек Шафто, не увидишь моего лица и не услышишь моего голоса до смертного дня.

Торопливо, пока не хлынули слёзы, Элиза повернулась к королю, и тот движением руки позволил ей удалиться. Она присела, развернулась и вылетела прочь, как будто салон охвачен огнём.

— Предполагалась третья часть беседы, — сказал король, — в которой господин герцог д'Аркашон поклялся бы вас больше не преследовать. Однако это уладилось само. Мсье Шафто, мы дозволяем вам удалиться. Теперь мы вновь обратим наше внимание на войну, однако нам было бы отрадно узнать, через год или два, что английские деньги обесценились и эта страна лишилась возможности воевать. Не торопитесь и выполните вашу работу как следует. Никаких полумер. Знайте, что, если фунт стерлингов падёт, вдовствующая герцогиня д'Аркашон и её дети будут жить и по-прежнему пользоваться всеми благами, какие может предложить им Франция.

Книга Четвёртая: Бонанца

Потрясения последних двадцати лет были невероятны: Англия, Испания и Голландия преображались быстрее театральных декорации. Следующие поколения, читаючи о наших временах, решат, что им подсунули роман, и не поверят ни единому слову.

Лизелотта в письме к Софии.

10 июня 1706

Париж — Лондон Октябрь 1702

Король учтиво обошёл молчанием другую сторону дела: если Джек не справится, последствия падут на Элизу, однако тот успел разгадать намёк за время путешествия по Сене и через Ла-Манш. Ещё до конца дня он был на якобы датском корабле, якобы везущем в Англию контрабандное французское вино.

Последний раз Джек проходил Ла-Маншем семнадцать лет назад, распоротый гарпуном и в горячечном бреду от воспалившейся раны. Обратный путь он проделал в здравом теле, но не в здравом уме. Весь ужас происшедшего в последние несколько недель наконец дошёл до Джека и временно низвёл его до растительного состояния.

Способность корабля выдерживать бури зависит от голодных, мокрых, напуганных людей, выполняющих некие простые действия, когда мозг их давно отключился. Джек, совершив кругосветное путешествие, выработал в себе подобный инстинкт, что объясняет, как он провёл следующие день-два. Когда он очнулся, то обнаружил, что миновали сутки; всё это время Джек ел, пил и справлял нужду. Вскоре он пожалел, что пришёл в сознание, настолько оно было мучительно.