Смертоносный груз «Гильдеборг» - [12]

Из глубокого пессимизма Гута рождалось отчаяние. Отсюда не было дороги. Мы только на минуту приостановили смерть. Ночью выйдем отсюда, пролезем по шахтам и каналам, проникнем на капитанский мостик и убьем капитана железным прутом.

Меня не страшила фантастичность этого намерения. Я резко распрямился и раскинул руки. Череп захрустел — снова я слышал этот кошмарный звук. Я начал кричать. Чему помогает человек криком? Кого пытается прогнать и устрашить? Или это только голос зверя, дремлющего внутри, того древнего, чуть цивилизованного зверя?

Гут начал трясти меня.

— Проснись, перестань же орать!

Я открыл глаза,

Темнота?

Сон или действительность? Разговаривал ли я минуту тому назад с Гутом или это мне показалось? Жара была невыносимой, невозможно было дышать.

— Не выдержу я этого, не выдержу, — шептал я, — через минуту сойду с ума, разобью себе голову!

Снова этот звук!

Нет, это Гут освободил затвор вентиляционного перекрытия. Я карабкался за ним. Исчезнуть из этого страшного склепа.

Жара в трюме была еще больше, чем в изолированном стальном резервуаре. Мы открыли выпускной кран, поток воды хлынул.

Возрождение!

Облегчение!

Выдержать! Прошел еще один день или два? «Гильдеборг» когда-то должна пристать, конечно, должна.

— Это бессмыслица — убить капитана, — сказал я счастливо, держа голову под струйками воды. — Это страшная глупость.

— Ты хочешь его убить? — спросил Гут.

— Я — нет, это ты предлагал… — Я оторвался от краника, здесь мрак был слабее и прозрачнее. Мы видели лица друг друга.

— Что-то тебе показалось, я не самоубийца.

— Может быть, может быть, ты прав, что-то мне показалось.

Только не спорить, мы не должны начать ссориться. Галлюцинации. Сами не знаем, что мы говорили, что нет. Мы должны сосредоточиться и контролировать себя. Не спать! Разработать план и обсудить, как отсюда исчезнуть, как выбраться с этого корабля. Не ждать случайности, начать строить мост.

— Мы должны взвесить все способы, как покинуть судно, — сказал я. Найти такой, который даст наибольшую надежду на успех.

— Есть только один путь, — усмехнулся Гут, — с палубы по трапу — на мол. Но пока трап спущен, у него стоит стража. Днем и ночью.

— Прыгнуть в море и плыть!

— В порту? Мы даже не знаем, где пристанем. Днем это исключено.

— А ночью?

— Ночью… Их целью будет как можно быстрее разгрузиться, и снова в море. Через пару часов судно поплывет дальше. По-видимому, ночью стоять на якоре не будет.

Мы крепко затянули выпускной кран. Вода нас освежила. Да, есть только один путь. По трапу — на мол. Мол будет выделен где-то в конце порта. В самом отдаленнейшем конце!

Мы молчали.

Нам не хотелось возвращаться обратно в стальной омут. Мы стояли у лесенки и смотрели на далекие аварийные огни.

Судно вибрировало и качалось.

— Приближается буря, — сказал Гут. — Возможно, пару дней будет паршивая погода, вот уж нам достанется!

— Зато станет прохладнее.

— Нет, только повысится влажность. Держу пари, что мы уже в южном полушарии.

Для меня было все равно. Южное или северное. У меня в голове сейчас были другие мысли. Как бежать с корабля, как выйти на палубу, сойти по трапу и через пустой мол пройти в порт?

— Сколько людей будет на разгрузке? — спросил я.

Гут пожал плечами.

— Бригада в трюме, бригада в вагонах, крановщик и офицер, который несет вахту. Достаточно для того, чтобы нас поймали.

— А остальные?

— Возможно, получат увольнительные, возможно, будут вести подготовку к отплытию, не знаю, — пожал он плечами.

Я представил себе, как грузчики наваливают контейнеры на широкую платформу, как ее поднимает кран и уносит к вагонам на молу. Что будет, если какой-нибудь контейнер упадет? Вероятно, ничего, эта возможность учтена. Конечно, если он не разобьется, ударившись о стену вагона, и не засыплет грузчика порошком окисла.

И тут мне пришло в голову! Искра из глубин, ассоциация!

Если действительно произойдет авария и повредится контейнер, все сбегут. Костюмы не обеспечивают надежной защиты. Дозиметры проснутся и включат сигналы тревоги… Я представил себе панику и услышал рев сирен.

Неожиданно для меня все стало ясным. Для нас это единственный путь.

— Нашел! — выпалил я. — Мы должны вызвать тревогу. Повысить радиоактивность, вызвать радиацию, чтобы сигнальные устройства подняли шум. В этой панике мы сможем убежать.

— Как ты ее хочешь вызвать? — спросил Гут непонимающе.

Я начал смеяться. Дорога была открыта. Вынырнуло решение — не знаю откуда, но оно было здесь, и это было единственно возможное решение.

— Нарушим поверхность одного из контейнеров. Как только начнется выгрузка, мы пробьем свинцовый кожух, и излучение начнет струиться наружу. В эту минуту включатся сигналы тревоги. — Я безумно рассмеялся. — А мы будем удирать, как остальные. Мы должны раздобыть еще один противорадиационный костюм и инструменты, но прежде всего подготовим контейнер. Оттащим его сюда!

Нас охватила такая лихорадка, будто мы вот-вот пристанем. Мы направились к складу. Голова у меня была полна новыми вопросами. Каким способом закрыты контейнеры, какой толщины кожух? Какую дозу радиоактивного излучения можем мы получить? Но об этом я заботился меньше всего. Радиация так радиация. По всей вероятности, это будет не более чем несколько десятков рентгенов. Если переживем это плавание, переживем и облучение. В белых костюмах мы проникнем на мол, а потом в порт. Я остановился. Что предписывает инструкция по технике безопасности? Покинуть угрожаемое пространство, а что дальше? Кто производит ликвидацию очага излучения? Не экипаж ли судна? Или вызовут специалистов? Я не знал. Никто нас не инструктировал. А что будут делать люди, которые заняли корабль, даже приблизительно невозможно было определить. Но мы будем бежать. Бежать и пытаться исчезнуть. Никто нас не остановит!