Смертельный гамбит - [98]

Элдин обвел взглядом свой отряд. Самураи и гафы не испытывали никакой радости от своего положения, и он чувствовал их растущий гнев.

— Лучше погибнуть на открытом воздухе, — прорычал Ура, — чем оказаться зажаренными, словно свиные отбивные.

— Что нам теперь делать? — воскликнула Тия.

Не произнеся ни слова, Оиси обнажил меч и направился к выходу, но, прежде чем он успел добраться до двери, пылающая балка упала, преградив ему путь.

Самурай повернулся лицом к остальной группе.

— У меня нет никакого желания погибнуть в огне, — спокойно произнес Оиси, приблизившись к Элдину. — Это не самый лучший способ уйти из жизни.

Элдин пристально посмотрел в глаза Оиси.

— Позволь мне оказать тебе последнюю услугу, — сказал Оиси, понизив голос, — а также Тии и Мари. Кто-нибудь позаботится о толстяке, но я хочу, чтобы ты оказал мне честь своим доверием. Это будет безболезненно.

В последние дни Элдин настолько часто ускользал из холодных объятий смерти, что ему казалось, будто он уже привык к ее соседству. Но все же он не смог унять появившуюся дрожь. И еще Элдин понял, сколько отваги было в его самураях, которые добровольно пошли на смерть не только ради него, но также за своего господина, погибшего три тысячи лет назад.

— По крайней мере, если нас убьешь ты, это будет полной неожиданностью для тех, кто делал ставки, — сказал Элдин, пытаясь выдавить из себя смешок.

Сколько горькой иронии заключается в этой ситуации, подумал он, отворачиваясь в сторону. В сумасшедшем водовороте предательств и контрпредательств поступок, вызванный преданностью и состраданием, разрушит планы могущественных кохов. Что бы ни случилось дальше, Зола, скорее всего, заработает сотни биллионов на его смерти.

Элдин вновь повернулся к Оиси и, изобразив на лице улыбку, кивнул в ответ.

— Дай мне несколько минут, — тихо попросил он.

— У нас мало времени, — заметил Оиси. Словно бы в подтверждение его слов раздался оглушительный треск. Дальний конец подвала захлестнули брызги искр, волны дыма и обжигающего жара.

— Я постараюсь поторопиться.

Элдин подошел к Мари и Тии, прижавшимся спиной к стене.

— Оиси предложил нам помочь уйти, — мягко сказал он, обняв за плечи сразу двух женщин.

Содрогаясь от рыданий, Тия спрятала лицо на его плече.

Мари посмотрела Элдину в глаза и попыталась улыбнуться.

— Черт возьми, Ларис, я надеялась переспать с тобой хотя бы один раз.

Подавшись вперед, она на несколько секунд слилась с ним губами в страстном поцелуе. Отстранившись, Мари вытерла навернувшиеся на глаза слезы и снова улыбнулась.

— Пойдем, — прошептала она.

Элдин бросил взгляд на Оиси, который стоял с обнаженным мечом, и коротко кивнул. Взяв за руки двух женщин, Элдин опустился на колени лицом к стене, Мари и Тия стали по бокам от него.

— Басак умирает в сражении! — проревел Ура, не желая покориться судьбе.

С яростным криком берсеркер бросился на железную дверь и со всей силы ударил по ней топором. Топор отскочил от толстого листа железа.

Он отступил, чтобы нанести еще один удар.

Вдруг Элдин услышал слабый стук металлического предмета, ударившегося о каменный пол. Словно бы во сне он посмотрел вниз.

На полу лежал ключ.

— Подожди! — воскликнул Элдин.

Он в ужасе обернулся. Оиси уже взмахнул мечом над головой Тии. Лезвие остановилось в нескольких дюймах от шеи девушки.

— Ключ! — закричал Элдин.

Трясущимися пальцами он поднял маленький металлический предмет и поднялся на ноги. Пошатываясь, он приблизился к двери, сунул ключ в замочную скважину и, затаив дыхание, повернул.

Со слабым щелчком замок открылся.

Истерически засмеявшись, Элдин показал на косяк над дверью.

Он лежал на дверном косяке! Должно быть, удар Уры сбил его на землю.

— Ну, а теперь давайте поторопимся! — проревел Ура, окинув всех победоносным взглядом, словно бы он осознанно нашел путь к спасению, а не наткнулся на него в порыве слепой ярости.

Схватившись за ручку двери, берсеркер потянул ее на себя.

Элдин насторожился. Ульсак приказал своим людям войти в катакомбы через соседнее здание. Может быть, они уже поджидали их с другой стороны? Даже если это так, рассудил Элдин, по крайней мере, теперь он сможет умереть сражаясь.

Дверь широко открылась. Тишина.

Их глазам предстало фосфоресцирующее сияние, исходящее от ящиков с «гниющим человеком», и больше ничего.

С радостными возгласами гафы бросились вперед, самурай последовали за ними.

Оиси приблизился к Элдину. На мгновение остановившись, они посмотрели друг другу в глаза. Они ничего не сказали, поскольку им было все понятно без слов.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

— В какую сторону нам идти? — спросил Оиси, оглянувшись на Мари.

— Откуда мне знать, черт возьми? — огрызнулась она в ответ. — Я здесь в первый раз, как и ты. Знаю только, что катакомбы тянутся на многие километры под всем иностранным кварталом! Ходят слухи, что по ним даже можно пройти к соседним городам.

— Ты здесь жила, и я подумал, может быть, ты знаешь, — сказал Оиси, стараясь быть терпеливым и почтительным с той, кого он теперь считал дамой сердца своего господина.

Перед ними лежал узкий коридор, от которого отходило ответвление вправо. Все члены отряда стояли, погрузившись в оцепенелое молчание, до сих пор не придя в себя после того, как путь к неожиданному спасению открылся им буквально в последнюю секунду, в то время как со стороны покинутого здания доносился рев пламени и грохот рушащихся перекрытий.