Смертельными тропами - [4]
— Что это?! — проорал я.
— Мельхиор, маг земли! — перекрикивая шум, ответил Верлим. — Мощный, только утром из города приехал.
Нехилые они, однако, эти маги из Треглава!
Каменный ливень выкосил не меньше трети ворвавшихся в ворота противников.
— Впере–е–ед! — заорал кто–то из наших, воспрянув духом.
Я, как и все, почувствовал прилив сил и бросился с остервенением крушить врагов. Сгоряча и не заметил, как оказался в самой гуще сражения. Справа напирал вонючий зомби. Я перехватил меч и вонзил его в грудь трупака. Клинок, выбив фонтан зеленой жижи, с хлюпаньем вошел по самую рукоять, словно в кусок топленого масла. Одновременно я заметил, как на мою голову опускается палаш, зажатый в костлявой руке. Времени вытащить из груди зомби меч не оставалось. Я схватил скелета за запястье и что есть мочи дернул на себя. Раздался странный, как при открывании бутылки шампанского, звук, и вырванная по самый локоть рука скелета осталась в моем кулаке. А он так и продолжал махать обрубком, пытаясь прикончить меня несуществующим мечом.
В лицо прилетела обжигающая кислота, и я ненадолго ослеп. Едва Диоген подлечил, как слева раздался свист, и в плечо вонзилось острие топора. В суставе что–то отчетливо хрустнуло, я застонал и рывком повернулся к противнику. Передо мной стоял невысокий крепкий парень, явно странник, и я отпрянул от удивления. Лицо его ничего не выражало, а глаза были абсолютно пусты. Ни злости, ни ненависти, ни азарта боя — совершеннейшее равнодушие, и ни единой мысли. Проклятье, Марсель, что ты с ним сделал?! Настоящая марионетка в человеческом обличии. Следующий лечебный сгусток позволил мне поднять меч, я мельком взглянул на татуировку кряжинца — седьмой уровень — и с размаху полоснул сверху вниз, попав прямо в шею. В его взгляде на долю секунды мелькнуло страдание, он мешком упал под ноги дерущимся, и на него тут же наступил чей–то железный сапог. Прости, парень.
Справа Серега крошил врагов моргенштерном. Один удар — один череп. Лицо его раскраснелось, с висков стекали капли пота, глаза горели яростью. Я оглянулся на насыпь. Раная, используя магию света, лучом валила несколько скелетов за раз. Буквально в нескольких метрах от себя я увидел Марусю. Он стояла почти у края вала и безостановочно стреляла из лука. Ведь совсем без защиты! Пара прыжков зомбака — и все.
Я стал пробираться поближе к ней. Завидев перед собой лошадиный круп, размахнулся, насколько позволяла давка, и вдарил всаднику по ноге. И тут же получил оглушительный удар по шлему. В голове зазвенело, я рванул с пояса зелье, залпом выпил. И в этот момент заметил в воздухе копье. Мне хватило доли секунды, чтобы понять, что жизнь Маруси на волоске — оружие летело прямо в грудь девушки. Я прыгнул и резко оттолкнул ее, а вот сам выбраться не успел: острие впилось мне в бок, пробив кольца кольчуги. Бипер тревожно загудел.
Боковым зрением я видел, как за моей спиной колдует Катюша, в одной руке держа пузырек с зеленым содержимым, другой делая хитрые пассы. Взмах, целительный сгусток — и я снова в строю.
В ночной темноте все реже мелькали заклинания: немудрено, бодрость у магов не бесконечна. Все чаще и чаще они вынуждены были пить эликсиры, а то и садиться на минуту–другую.
Послышался оглушительный грохот, и с неба вновь посыпались камни. Нашим, даже опрокинув, они вреда не причиняли, а вот враги дрогнули и подались назад. Воодушевившись, мы поднажали и сумели выдавить их за перекошенные ворота.
— Ур–р–ра-а–а–а!
— Не расслабляться! — прогремел Володькин крик.
Да никто и не собирался. Несмотря на усталость, каждый бился как в последний раз. Все понимали: возьми Марсель деревню, и мы превратимся в его служителей, точно таких же, какими ныне стали жители Кряжистого — равнодушных и безропотно подчиняющихся злодею. Живых зомби.
Между тем ветер разогнал тучи, на небе появилась луна, осветив бурлящее поле боя. Рекой лилась кровь, блестели клинки и доспехи, трассировали в воздухе разноцветные сгустки. Армия тьмы понемногу отступала, а мы, напротив, воодушевленно перли на врага. Верховой, бившийся недалеко от меня, с беспокойством посмотрел назад, туда, где в свете факелов стояли маги и лучники.
— От ворот не отходить, дальники не достанут! Перегруппироваться!
Я машинально обернулся и заметил, как у сапога лучника, стоявшего на барбакане, мелькнуло что–то белое. Даже накинутый Катюшей ясный взор не позволил мне разглядеть, что это было. Воин вскрикнул, и тут же на его колене появилось светлое пятно, сверкающее холодными бликами. Оно быстро расползалось, и через мгновение вся нога покрылась коркой, подозрительно напоминающей лед.
— Диоген, лечи его! — крикнул я филину, сидящему на еле державшейся створке ворот.
Поздно: нога лучника с хрустом подломилась, и он стремительно полетел с барбакана. Через секунду маленькое снежное существо показалось возле бородатого мага, цапнуло за бедро и исчезло. Ледяное кружево разрослось почти моментально, и вот бородач уже превратился в статую. Болт, пущенный скелетом–арбалетчиком, описал дугу и ударил ему в живот. Мгновение — и бедолага взорвался, рассыпавшись на тысячи мелких осколков. Я оцепенел: видеть, как живой человек разлетается на части, мне еще не доводилось.
