Смертельное фрикассе. Убийство по лионскому рецепту - [72]

— Пожалуйста, Пако, ты не мог бы сделать потише?

Фотограф безропотно убавил звук, по-прежнему сосредоточенно глядя на линию горизонта. Через какое-то время Лора повернулась к нему и спросила своим самым обольстительным голосом, пытаясь скрыть сильнейшее раздражение:

— А тебе не трудно совсем выключить?

Пако подчинился, на всем лету прервав гипнотическую петлю дешевого техно.

— Вроде было не так уж громко, — заметил он озадаченно.

— У меня все Туану́ из головы не идет. И опять вспоминаю Жиля Мандрена, ведь пока даже неизвестно, когда будут похороны, а мне никак не сообразить, смогу ли я на них присутствовать. Прямо наваждение какое-то…

— Понимаю.

— Но несмотря ни на что, надо продолжать работу. А это не так-то просто… Завтра вечером мы возвращаемся, но тебе придется сгонять сюда еще раз, одному, чтобы закончить портреты производителей и поставщиков, которые мы дадим во врезках.

— А ты не поедешь?

— Ты прекрасно справишься и без меня. У меня слишком много работы, надо вовремя подготовить выход следующего номера… К тому же я их и так всех знаю, мне вовсе не обязательно опять с ними встречаться… Приготовлю тебе список с именами, адресами и телефонными номерами, чтобы ты мог договориться о встрече.

— И когда я должен сюда вернуться?

— После того как спасешь мне фотосессию с морскими гребешками. Дафна, конечно, нашла фотографа на замену, но я предчувствую, что он окажется середнячком…

— Ну с чего бы ему запороть съемку? Совершенно не обязательно, — успокоил ее Пако.

— Быть может, но я не хочу сесть в лужу и поэтому предпочитаю сыграть на опережение.

— А этих своих кустарей и умельцев, ты их как хочешь?

— Некоторые из них были удостоены почетного звания «Лучший работник Франции»… Я их представляю себе в рабочем костюме, и чтобы на самом виду был воротничок, окаймленный трехцветной лентой.

— Не беспокойся, я свое дело знаю.

— Да, но это всегда важно — подчеркнуть превосходную степень. Большинство из них крепко вкалывали и до сих пор продолжают работать как проклятые. Надо отдать им должное… Насчет мясников: постарайся посетить «Мясную торговлю» Андре, меня особенно интересует отец, глава семьи Баронье; затем Эрик Коше, он родом из Бресса. Касательно «Центральных мясных рядов» — сделай мне фото Самюэля Перье и Надеж Жиро; оба супруга перед разделочной колодой — такое все-таки увидишь нечасто… И Мориса Тролье с сыном Алексисом, которому он сумел передать любовь к своему ремеслу. Не забудь усы Анри Менье, потрясающего умельца. Короче, только люди, страстно увлеченные своей профессией. Было бы идеально, если тебе удалось бы сделать настоящие портреты этих мастеров своего дела.

— Непременно, — иронично усмехнулся Пако.

— А почему нет? Это ведь настоящее искусство — уметь разделать мясо. Нарубить, отсечь лишнее, очистить от жира и сухожилий, удалить кости, надлежащим образом нарезать: настоящая ювелирная работа… Как-нибудь при случае я тебе объясню.

— Фотографировать мясо — настоящая каторга. Намучаешься. Я тебе результат не гарантирую.

— Я знаю, что ты сотворишь чудо!

— Постараюсь, хотя нет ничего более безжизненного, чем кусок мяса, к тому же красные тона могут быстро утомить. Тут очевидно, что мизансцены ограничены, ничего особо гламурного. И надо чертовски позаботиться об освещении, иначе на картинке все будет выглядеть тухлятиной.

— А меня, например, всегда волновал вид спинной части говяжьей туши с тонкими прослойками жира, которые выглядят словно серебристая паутина, или каре ягненка, его розовая мякоть…

Доехав до ворот Бурк-ан-Бресса, они свернули на другую департаментскую дорогу и углубились в сельскую местность. И наконец через десяток километров прибыли на ферму некоего птицевода, по забавному совпадению звавшегося Делуазо[96], специалиста по разведению бресских кур на свежем воздухе, что было признано биопродукцией; а вдобавок он еще и готовил курятину по старинке. Хозяин встретил их с радостью — статья в «Гастрономических радостях» была для него знаком признания, на которое он давно надеялся. Визит проходил как и подобало, следуя привычному протоколу: колпаки и бумажные гигиенические маски, бахилы поверх обуви, поучительные речи у каждого места, где птицу забивали, ощипывали вручную и всухую, после чего готовили, а также острые вопросы и откровенные ответы.

Проскочив бегом через лаборатории, они чуть дольше задержались в зонах разведения и получили право на длинный отчет о разделении птиц по возрасту и размеру, о контроле за их развитием, откормом на основе кукурузного зерна в закрытой выгородке, называемой клеткой, за их окольцовкой и обрезкой когтей. Пако беспрестанно щелкал фотоаппаратом, стоя в траве на коленях, чтобы быть поближе к курам, и в конце концов весь покрылся пухом.

Делуазо пригласил их проследовать в свой кабинет. Предложил им взять несколько рекламных буклетов и, не удержавшись, похвастался дипломами и прочими трофеями, полученными на конкурсе лучших бресских птицеводов «Слава Бресса». Лора остановилась перед висящим на стене карандашным рисунком — поясным портретом в рамке красного дерева, изображавшим элегантного господина XIX века. Бородка клинышком, густые брови, лоснящаяся шевелюра, вздернутый кверху подбородок — этот экзальтированный дворянчик буквально царил над письменным столом хозяина.