Смертельно опасный выбор. Чем борьба с прививками грозит нам всем - [35]

К 2009 году было сделано более 30 миллионов прививок против вируса папилломы человека – без тяжелых последствий. Женщины, предпочитающие верить Барбаре Ло Фишер и отказывающиеся от прививки против вируса папилломы человека, входят в группу риска заболеть раком шейки матки, что происходит через 20–25 лет после заражения этим крайне распространенным вирусом.

Ошибочные представления Барбары Ло Фишер о том, что вакцины вызывают хронические болезни, – не единственный пример того, как она препятствовала попыткам оповестить СМИ и родителей о реальных вопросах безопасности вакцин. К сожалению, таких случаев было немало.

В 1995 году, когда всем детям рекомендовали прививку против ветряной оспы, Фишер возразила: “Конечно, если у вашего ребенка лейкемия или ослабленная иммунная система, стоит его привить. Но обычные дети переносят ветряную оспу легко”[249]. До появления вакцины ежегодно около 10 000 детей попадали в больницу, а 70 умирали от ветряной оспы. Большинство из них ранее были совершенно здоровы[250]. Кроме того, Фишер предупреждала: “Вакцина против ветряной оспы просто вытеснит ветряную оспу в популяцию взрослых, где эта болезнь может быть смертельной”[251]. Вакцина против ветряной оспы, применявшаяся к 2009 году уже 15 лет, привела к снижению заболеваемости на 90 % и у детей, и у взрослых[252].

Фишер оспаривала и концепцию коллективного иммунитета. “Если вакцины так эффективны, как нас убеждают, – говорила она, – вакцинированным не грозит никакой опасности со стороны непривитых”[253]. Это очевидная неправда – что и показывает особенно поучительный пример вспышки кори в Нидерландах в 1999–2000 годах[254]. Ученые обнаружили, что полностью привитые дети, живущие в относительно непривитом сообществе, больше рискуют заболеть, чем непривитые дети, живущие в сообществе с высоким уровнем иммунизации. Дело в том, что стопроцентно эффективных вакцин не бывает, и чем больше вероятность контакта с болезнью, тем выше риск заболеть.

Фишер утверждала, что болезни, предотвращаемые вакцинами, не так уж и опасны. “В наше сознание внедряют унизительный страх болезней, – говорила она. – В пятидесятые все болели корью и свинкой, и никто этого не драматизировал”[255]. Между тем до появления прививок корь в США ежегодно становилась причиной более 100 000 госпитализаций и 5000 смертей[256]. В отличие от Барбары Ло Фишер, пережившей встречу с корью, те, кто пал жертвой этой болезни, уже ничего нам не расскажут.

Кроме того, Фишер заявляла, что лучше переболеть естественным путем, чем сделать прививку. “Инфекционные болезни, в том числе грипп, были неотъемлемой частью человеческого существования со времен нашего появления на планете, – пишет она в своем блоге. – Почему вакцинологи настаивают, что иммунная система человека не в состоянии пережить это испытание? И даже обратить его себе на пользу? Где данные, что никогда в жизни не болеть гриппом – это хорошо?”[257]. До того, как детей стали рутинно прививать от гриппа, этот вирус ежегодно становился причиной 200 госпитализаций и 100 смертей. В 2009 году во время пандемии H1N1 (свиного гриппа) умерло более тысячи американских детей.

Пожалуй, главное наследие Барбары Ло Фишер отражено в словах Сэмюеля Берковица, невролога из Мельбурна, который выявил подлинную причину судорог и умственной отсталости, якобы вызванных у детей прививкой против коклюша. Берковиц вспоминает, что говорили родители после публикации его открытия: “Большинство были полны благодарности, поскольку их избавили от бремени вины. Они принесли ребенка к врачу или патронажной либо детской медсестре, отдали его, и ребенку сделали прививку. Это была их вина. ‘Если бы только я послушалась той соседки, которая говорила, что не надо прививать детей, мой малыш был бы здоров!’ А тут мы говорим им, что все не так, что у ребенка, к сожалению, просто нарушена функция натриевых каналов, это произошло при зачатии, и вы с этим ничего не могли поделать, такая уж у вашего ребенка судьба, – и их охватывает колоссальное облегчение. Большинство из них терзалось чувством вины десятки лет”[258].

Когда Барбара Ло Фишер говорит родителям, что и диабет, и рассеянный склероз, и астма, и аллергия, и судороги, и умственная отсталость, и паралич, и аутизм – все это вызвано прививками, она, преднамеренно или нет, перекладывает все бремя ответственности за болезнь ребенка на плечи родителей. Если бы они отказались прививать детей, всех этих ужасов не случилось бы. Но теперь уже поздно, и остается только злиться – злиться на правительство, погрязшее в бюрократии, на фармацевтические компании, жаждущие наживы, на безразличие врачей. Когда Барбара Ло Фишер утверждает, что вакцины вызывают хронические болезни, то вносит свой вклад в этот порочный круг самобичевания, злобы и поиска виноватых.

Барбара Ло Фишер – громоотвод для СМИ. Она – авторитетная фигура на парламентских слушаниях. И она же – бесперебойный источник сведений для родителей, которые боятся, что вакцины вредят их детям. Однако, несмотря на все внимание к ее персоне, все журнальные статьи и интервью на радио и телевидении, исследования раз за разом не подтверждают ее опасения, что прививки будто бы вызывают хронические болезни. Но пока Барбара Ло Фишер отвлекает СМИ от настоящих проблем, связанных с прививками, один борец за безопасность прививок, который делает свое дело без лишнего шума, можно сказать, за кулисами, сумел очень многого добиться. Зовут его Джон Саламоне.