Смерть за плечами - [3]

— Делай со мной что хочешь! Я не выдам тебе Рикланда! Я верю, что он найдет Затерянный город, снимет проклятие с нашего рода и освободит меня и всех своих предков!

— Глупец! — расхохотался черный колдун. — Я мог бы заставить тебя говорить при помощи заклинания повиновения, но не хочу терять время. Я найду Рикланда и без твоей помощи, по кровавым следам, которые тянутся за ним от самой темницы. Вот они, ведут вверх по лестнице в спальню. Я уверен, что мальчишка там. А ты за свою непокорность поплатишься свободой! — И колдун стал выкрикивать слова заклинаний.

Я снова припал глазом к дыре в гобелене, а мой старый добрый призрак вдруг начал таять, превращаться в струю белого дыма, закручивающуюся спиралью и исчезающую в центре кольца, казалось, что это не кольцо вовсе, а оправа прозрачного кристалла, который мутнел по мере того, как заполнялся этим белым дымом.

— Вот так! — удовлетворенно пробормотал колдун, когда от Роксанда не осталось ничего, кроме качающегося на цепочке мутно-белого медальона. — А теперь, чтобы ты как следует осознал свою ошибку, помучайся, пока я не разберусь с мальчишкой. — Он с размаха швырнул медальон в камин, где тут же запылали оставшиеся еще с зимы дрова, и отправился вверх по лестнице в спальню.

Едва колдун скрылся, я, не обращая внимания на боль, выскочил из укрытия, бегом пересек комнату, выхватил из огня Кольцо Души, сдернул со стены пару кинжалов и первый подвернувшийся под руку меч и выбежал из башни.

В Закатной башне из-за плотно закрытых ставень трудно было определить время суток, и за дверью меня могла ждать хорошая драка с моими старыми друзьями-наемниками, но мне, а может быть, им повезло. Был тот самый предрассветный час, когда страже слаще всего спится на посту. Меня всегда поражала способность стражников спать стоя. Сам я этого не умел даже после недели, проведенной без сна.

Я на цыпочках миновал двоих мирно похрапывающих, опершись на алебарды, стражников, проскользнул в боковой коридор и помчался прочь, сам не ведая куда, лишь бы только подальше от зловещей магии черного колдуна.

Трудно сказать, сколько я проплутал по лабиринтам Черного замка, путая следы, как заяц, чтобы колдун, с помощью волшебства способный разглядеть отпечатки человеческих ног даже на камне и в полной темноте, не смог меня обнаружить. В конце концов, в третий раз пройдя по собственному следу, я позволил себе кратковременный отдых и свернул в библиотеку, надеясь встретить там Энди. Энди там не оказалось, мой маленький приятель всегда имел дурную привычку спать по ночам и не мог отказаться от нее даже ради своих любимых книг.

Как же освободить Роксанда? Я рухнул в кресло и принялся тупо разглядывать тускло светящееся в темноте, испещренное магическими рунами золотое кольцо, ставшее теперь обителью Роксанда Второго, ругая себя самыми последними словами за трусость, пока не пришел к выводу, что это никуда не годное средство для решения проблем.

— Прости меня, Роксанд, — вздохнул я, пытаясь высмотреть в светлом тумане, клубящемся внутри кристалла, что-нибудь, хотя бы отдаленно напоминающее моего бестелесного друга. — Я все сделаю, чтобы вытащить тебя оттуда!

Внезапно меня осенило. А ведь черный колдун оказал мне замечательную услугу. Еще недавно я ломал голову, как доставить Роксанда в ущелье Потерянных Душ, а старик сам предоставил мне возможность сделать это. Осталось только уговорить Энди пойти со мной и расколдовать Роксанда в ущелье, и мое обещание лорду Лейнару будет выполнено!

Странный у меня характер, — какие бы несчастья ни обрушились на мою голову, я не могу переживать долго. Достаточно было одной маленькой идеи, и я уже не думал, что жизнь кончена, а решил, что самое интересное в ней только начинается. Грандиозные планы на будущее, толкаясь, лезли в голову, начала возвращаться утерянная где-то между темницей и Закатной башней нерушимая уверенность в собственной непобедимости, и я, разумно рассудив, что могу ходить где хочу, лишь бы долго не оставаться в одном и том же месте, чтобы черный колдун не смог меня выследить с помощью Сферы Всевидения, прямиком отправился на поиски, правда, уже не Энди, наверняка спящего в Черной башне, а одного гремлина, который всегда был готов за пару яблок или горсть орехов передать от меня весточку хоть демону из преисподней.

Гремлина звали Сник-обжора, и жил он неподалеку от винного погреба в огромной дырявой бочке, которую рыжий Раф когда-то очень давно выкатил из погреба и, сколько я себя помню, собирался то разрубить и сжечь, то скинуть в Бездну, в зависимости от настроения и количества выпитого вина.

— Эй, Обжора, вылезай, дело есть! — забарабанил я по рассохшейся бочке.

Ответа не последовало. В принципе ничего удивительного. Когда все в замке спят, для гремлинов наступает раздолье. Правда, Сник-обжора был довольно почтенным гремлином, с тех пор как я впервые повстречался с ним в детстве и начал почти каждый день приносить ему лакомства с кухни, он больше не гонялся ночами за крысами. На всякий случай я пошарил в бочке рукой, надеясь вытащить за ногу спящего гремлина — Сник-обжора был еще и изрядным соней, — но не обнаружил ничего, кроме сушеных грибов и куска кожи, который при ближайшем рассмотрении показался мне чем-то знакомым, а при еще более ближайшем оказался сумкой призрачного волшебника, подобранной мной в ущелье Потерянных Душ. «Откуда у гремлина волшебная сумка? — недоумевал я. — Неужели он набрался наглости и утащил ее у самого черного колдуна? Но какого лысого демона ему это понадобилось? Или старик приспособил ее для хранения яблок?» Я заглянул в сумку. В ней, как всегда, оказалась пустота, — ничего, кроме дыры в подкладке. Тогда, в ущелье, там тоже вроде бы была пустота, а на самом деле… Я зажмурился, сунул руку в сумку и даже вскрикнул от неожиданности. Кто-то, обитающий в недрах сумки, пытался отгрызть мне палец, вцепившись в него острыми зубами. Я изловчился, схватил что-то мохнатое и извлек на свет отчаянно визжащего, царапающегося и кусающегося Сника-обжору.