Смерть воды и огня - [16]

— Вы не ошибаетесь? — недоверчиво спросил Игорь. — Ведь вы видели этого водителя буквально пару секунд, да ещё в такой ситуации, когда от страха все, что угодно, померещиться может!

— Я бы ещё мог ошибиться, — ответил Студнев. — Но у Акличага глаз алмаз, он не ошибается. Я хотел обратить на это внимание милиции, но Акличаг, угадав мои намерения, крепко стиснул мне руку, запрещая говорить. И, наверно, был прав. Нас и так продержали довольно долго, как свидетелей происшествия и, так сказать, чуть не ставших жертвами, а если бы мы ещё начали твердить про водителя, который не тот… Да, скорей всего, милиция отнеслась бы к нашим показаниям ещё с меньшим доверием, чем вы, и списала бы все на то, что у нас в головах помутилось от страха. Но мы поняли, что третье покушение станет для нас роковым!

— Гм… — Игорь задумчиво вертел в руках гелиевую ручку. — Что же получается, если вам поверить? Кто-то напаивает водителя, садится за руль, пристроив пьяного владельца машины так, чтобы его не было видно, подстерегает вас, промахивается из-за проклятого воздушного шарика, направляет машину в столб — в том месте, надо полагать, где нет ни одного прохожего и где из окон домов нельзя разглядеть, как машину покидает второй человек — пристраивает бесчувственного бедолагу за рулем и сбегает… Чтобы готовить новое покушение на вас, так?

— Получается, так, — сказал Студнев.

— Хорошо! — Игорь поглядел на гелиевую ручку так, как будто видел её впервые, и положил её на стол. — Раз этот инцидент зафиксирован милицией, можно будет узнать, что там и как. В частности, не утверждает ли протрезвевший водитель, что подвозил какого-то пассажира, что этот пассажир взялся его спаивать… или стукнул чем-нибудь тяжелым по голове и, мол, после этого, наверно, и влил в горло владельцу машины бутылку водки… В милиции над такими рассказами, конечно, посмеются, но… А чего откладывать в долгий ящик, сейчас и проверим.

Игорь раскрыл свою пухлую и потертую записную книжку — вообще-то, почти все нужные телефоны были у него внесены в компьютер, но при посторонних он предпочитал пользоваться записной книжкой — и, найдя нужный телефон, набрал его.

— Привет, Мишка, — сказал он. — Тут один вопросец возник… Вчера около итальянского посольства вдрызг пьяный водитель, на «тойоте», протаранил столб, перед этим чуть не сбив несколько человек. Меня интересуют все данные по этому водителю… Ну, и если возможно узнать, какие показания он дал, когда оказался в состоянии давать показания… Да нет, просто один из тех, кто мог пострадать — наш клиент, и он хочет убедиться, что это не было покушением для него. Ну да, для очистки совести… Да, жду, — Игорь прождал где-то с минуту, потом его лицо вдруг изменилось и он даже присвистнул. — Не фига себе! Да кто же дал ему права, ведь это строжайше запрещено! Ну, конечно, у нас все покупается… Теперь трясти будете все причастных, да? Ну, дела! Впрочем, меня это не касается. Да, конечно, клиента могу успокоить. А тебе — удачи и всех благ. Представляю, что у вас там сейчас начнется!

Когда Игорь положил трубку, он был мрачнее тучи. По его виду мы все поняли, что стряслось нечто очень нехорошее.

— Ну? — не выдержал Студнев.

Что до Акличага, то его лицо и теперь оставалось бесстрастным.

— Держитесь за кресла, — хмуро сказал Игорь. — Неверов Владимир Валентинович, скончался в камере буквально через два часа после задержания в результате диабетической комы, вызванной переизбытком алкоголя и отсутствием квалифицированной медицинской помощи. Ну, насчет переизбытка алкоголя и его влияния на диабетиков, все понятно. А что касается квалифицированной медицинской помощи, то, по большому счету, менты не виноваты, они и не могли её оказать. Ведь тяжелым диабетикам категорически запрещено выдавать водительские права, и они просто не ожидали такого. Вот до дежурного врача и не доперло, пока не стало слишком поздно… Можете представить себе изумление врача, на грани шока. Сейчас там идет большой разбор полетов. Сами понимаете, чтобы получить чистую медицинскую справку, а по этой справке — права, Неверов должен был дать оч-чень крупную взятку, не иначе. Тем, кто выдавал ему права, не позавидуешь — ведь практически они оказались одними из виновников его смерти, так что чихвостить их будут по нескольким статьям… Ну, нас это уже не касается. Нас касается тот факт, что Неверов уже никогда и никому ничего не расскажет.

— По-вашему, это не случайность? — сразу спросил Студнев.

— Будем разбираться, — уклончиво ответил Игорь. — Во всяком случае, странностей тут немало. Чтобы тяжелый диабетик переборщил с алкоголем, да ещё садясь за руль — имея, простите за неуклюжий каламбур, свои водительские права на птичьих правах? Впрочем, если у него хватило безумия приобрести себе права, рискуя и своей жизнью, и жизнями других людей, то вполне могло хватить безумия на что угодно… Но ведь не на прием смертельной для него дозы! И потом, заранее можно было предсказать, что попадание в пьяном виде в милицию будет означать для него смерть — пока милицейский врач, никогда с такими случаями не сталкивавшийся, расчухает, что к чему, будет уже слишком поздно! То есть, если за рулем и впрямь был другой человек — этот человек имел железные гарантии, что ненужный свидетель замолчит в ближайшие несколько часов, причем убийства никто не заподозрит! Так что… — Игорь встал и подошел к окну. За окном давно стемнело. — Лучше будет, если я сам отвезу вас домой. Вы ведь не на машине?