Смерть в театре - [135]

Не знаю, сколько времени я пролежал без сознания. С трудом я пришел в себя, попытался встать на колени и в конце концов со стоном поднялся на ноги. Оказалось, я валялся не в доме с земляным полом, а в какой-то яме.

Передо мной сверкала вода озера, но теперь она была посеребрена не солнцем, а луной. Справа лежало большое дерево. Я с опаской направился к нему, все время потирая голову. Шишка вздулась, но не кровоточила. Я остановился, намереваясь поискать шляпу, но потом вспомнил, что оставил ее в машине.

Я медленно обошел дерево. Луна светила ярко, как бывает только в горах или в пустыне. Даже можно читать. Поэтому я без труда убедился, что под деревом трупа не было. Не было и револьвера с ползающими по нему муравьями. А земля выглядела чересчур ровной и гладкой.

Я прислушался, но ничего не услышал, кроме пульсации крови в голове. Потом протянул руку к своему «кольту» — он оказался на месте. Бумажник — тоже. Я вынул его и посмотрел, там ли деньги. Да. Я не стал их пересчитывать, повернулся и побрел к машине. Хотелось вернуться в отель, выпить и лечь в постель. Хотелось еще раз встретиться с Чарли, но не сейчас, а позже. Сначала мне надо отлежаться. Просто отдохнуть.

Я сел в машину, завел мотор, развернулся и поехал по грунтовой дороге к шоссе. По пути мне не встретилась ни одна машина. Из дансинга по-прежнему гремела музыка, и певица хриплым голосом тянула: «Я никогда не вернусь к тебе».

Выбравшись на шоссе, я включил фары и поехал обратно в деревню.

Местные представители власти помещались в однокомнатном бревенчатом домике, недалеко от лодочной пристани, напротив пожарной части. За стеклянной дверью горел свет. Я остановил машину около домика и с минуту сидел, глядя на него. За письменным столом развалился лысый мужчина. Распахнув дверцу машины, я хотел было вылезти, но потом передумал, захлопнул дверцу, завел мотор и уехал.

Ведь должен же я отработать сотню долларов, полученную от Фредерика Лейси!

Глава 3

Отъехав от деревни мили две, я оказался возле пекарни. Потом свернул на другую, пропитанную маслом дорогу, ведущую к озеру. Проехав пару палаточных городков, увидел коричневые тенты юношеского лагеря и огоньки между ними. Слышно, как кто-то мыл посуду. Немного дальше дорога огибала бухту, от которой начиналась грунтовая дорога. Она вся была в рытвинах и камнях, а иногда чуть ли не посреди дороги росли деревья. Я проехал мимо пары освещенных домиков, построенных из неотесанных бревен. Потом дорога пошла вверх и стала шире, а через некоторое время показался нависший над озером дом, окна которого выходили на озеро. Из крыши торчали две трубы. Дом обнесен простым забором. Большая веранда смотрела в сторону озера, и ее ступеньки спускались к берегу. В окнах горел свет. Фары моей машины выхватили из темноты слово «Болдвин», написанное на дощечке, прикрепленной к дереву. Несомненно, это тот самый дом, который я искал.

В открытом гараже стоял «седан». Я зашел в гараж и пощупал радиатор машины. Он был холодный. Я направился к веранде по обрамленной камнями дорожке. Когда подошел к дому, дверь вдруг открылась и на пороге появилась женщина. Ее фигура ясно вырисовывалась на фоне ярко освещенного дверного проема. Мимо нее проскочила маленькая собачка с шелковистой шерстью. Она промчалась по ступенькам и встала передо мной на задние лапки, а передними уперлась в мой живот. Потом стала радостно носиться по двору, то и дело повизгивая от удовольствия.

— Назад, Жайни! — воскликнула женщина.— Назад! Ну не забавное ли существо? Такая смешная... Она полукойот.

Собачка вернулась в дом, а я спросил:

— Вы миссис Лейси? Я — Эванс. Я звонил вам около часа назад.

— Да, я миссис Лейси,— подтвердила она.— Но знаете, муж еще не вернулся... Вы зайдете?

Ее голос звучал глухо, словно издалека.

Я вошел в дом, и она закрыла за мной дверь. Некоторое время она постояла возле нее, потом, слегка пожав плечами, села в плетеное кресло. Я сел в другое, точно такое же. Неизвестно откуда снова появилась собачка, маленькая, серая, с острым носом и пушистой шерстью.

Она прыгнула мне на колени, лизнула в нос аккуратным язычком и соскочила на пол.

Я огляделся. Длинная комната со множеством окон и очень чистыми занавесками на них. Большой камин, индейские циновки на полу, два диванчика с потертой обивкой и кое-какая плетеная мебель. На стене висели оленьи рога.

— Фред еще не приехал,— повторила миссис Лейси.— Не знаю, что могло так его задержать.

Я пожал плечами. У женщины бледное, довольно привлекательное лицо и темные волосы. Одета в двубортный жакет со стеклянными пуговицами, серые фланелевые брюки, на ногах сандалии на деревянной подошве. На шее ожерелье из крупного янтаря, волосы повязаны розовой лентой. На вид ей лет тридцать пять, так что ее уже поздно учить, как следует одеваться.

— Вы к моему мужу по делу?

— Да. Я получил от него письмо. Он просил меня приехать в отель «Голова индейца» и позвонить ему.

— О, в «Голову индейца»! — повторила она, словно это что-то означало.

Потом положила ногу на ногу, но осталась недовольна таким положением и устроилась по-другому — наклонилась и согнутыми руками уперлась в длинный подбородок.