Смерть в океане - [75]

— Почему же? Прежде всего я не могу отпустить тебя одну. И потом, я как-то уже привык к тебе.

— Честно?

Их взгляды встретились, выражение лиц стало серьезным.

— Да, Кэт.

Кэтрин взяла его руку.

— Спасибо, что спас мне жизнь.

Дилани улыбнулся, и его лицо сразу изменилось. Исчезло обычное беззаботное выражение. Теперь на нее смотрел нежный, любящий мужчина. Кэтрин почувствовала, как увлажняются ее глаза, и отвернулась.

— Кроме того, твои дети уже, наверное, соскучились по маме, — заключил Дилани, меняя тему.

Кэтрин задумалась на минуту, затем покачала головой:

— Не знаю. Старшие сейчас в колледже. У них своя жизнь. Зак недавно стал пользоваться одеколоном перед школой. Думаю, мой младшенький начал догадываться о существовании другого пола.

— Сколько ему лет?

— Шестнадцать.

— Он живет у отца, не так ли?

— Правильно.

— Вы ладите?

Кэтрин пожала плечами:

— Лучше, чем раньше. Потребовалось тринадцать лет, но результаты налицо. Откровенно говоря, чем меньше я его вижу, тем лучше.

— Прости. Не хотел открывать банку с червями. Я и сам не сразу привык к разрыву с женой. Месяца четыре места себе не находил. Со мной преподает один мужик по имени Ник Беркли. Он работает на полставки и занимается семейными проблемами, вроде тебя. Ник часто повторяет, что развод подобен удару молотком по голове.

Кэтрин невольно улыбнулась:

— Никогда такого раньше не слышала. Мы неплохо жили вместе… по крайней мере мне так казалось до тех пор, пока я не застала его в постели с женщиной.

— Боже… и что ты сказала?

— Да ничего. Сожгла эту кровать и через два дня подала документы на развод. Он много раззвонил и жаждал примирения, только я уже купила новую кровать и все такое.

Теперь пришла очередь хихикать Джону.

— Не получилась у нас семейная жизнь, да?

— Что ж… мы не смогли взять от жизни то, чего хотели.

— То есть?

— Ну, он хотел свободных отношений… а я желала его смерти.

От последнего заявления у Дилани кампари попало не в то горло, и он закашлялся. Кэтрин похлопала его по спине.

— Кстати, я туп в таких делах. Отношения между мужчинами и женщинами мне малопонятны.

— Ты далеко не глуп, Джон, — разуверила его Кэтрин.

За едой они говорили о том, как жили в реальном мире.

Несмотря на все пережитое за последние несколько дней, они впервые разговаривали на таком уровне. Обсуждалось все — от детей и морали до отношения к абортам и религиозным предпочтениям. Перекрестные допросы велись чрезвычайно умело. Кэтрин с радостью узнала о том, что мать Джона еще жива и он видится с ней не реже чем раз в неделю.

В свою очередь, Кэтрин сообщила Дилани, что у нее две сестры и брат. Она являлась приверженной демократкой, он — закоренелым республиканцем. Разумеется, между ними существовали и другие различия, однако в итоге, в свете растущей их привязанности друг к другу, они представлялись незначительными. Несколько раз Кэтрин начинала рассказывать ему о своих приступах паники и о том, какое влияние они оказывают на ее жизнь, однако не могла решиться развить эту тему.

Прошло два часа, прежде чем они осмотрелись и увидели, что терраса пуста. На одном уровне ниже находился бассейн, где могли плавать и загорать гости отеля. Кэтрин не прочь была присоединиться к ним. О, если бы она могла остановить время.

Кэтрин вдруг осознала, что Дилани умолк и смотрит на нее.

Она подалась к нему и поцеловала его.

— За что мне такое счастье?

— За то, что ты мой рыцарь в сверкающих доспехах.

— Да, так оно и есть… я сэр Джон Смущенный.

Кэтрин промолчала. Она очень серьезно смотрела на него. Он моментально понял, что значит этот взгляд.

— Прости, — произнес он едва слышно. — На меня порой находит. Нет другой женщины, ради которой я готов убить дракона, Кэт. Можешь на меня положиться.

Кэтрин начала что-то говорить, однако не закончила фразу. Некоторое время назад она решила, что публичное выражение эмоций больше подходит подросткам. Таким образом, когда Джон встал, обошел стол и поцеловал ее в губы, она восприняла это не очень хорошо. И покраснела, услышав кашель за спиной.

— Простите меня, — извинился Кансини, стоящий в дверях.

— Мы обменивались мнениями по поводу нашего дела, — объяснил Дилани, садясь на стул и жестом приглашая присесть констебля.

Кэтрин поправила волосы и успокоилась.

Заговорил Кансини:

— А… я знал, что в вас течет итальянская кровь. Вы изобрели новую технику обмена информацией. Мы с Федерико по старинке пользуемся телефоном.

Кэтрин предпочла хранить молчание. Оправила юбку и улыбнулась старику.

— Мне казалось, что мы встречаемся позже, — заметил Дилани. — Вы пришли с целью что-то сообщить нам?

— Может быть. Я практически согласен с вами в том, что несчастный господин, с которым свела вас судьба, не швейцарец. Я связался с их посольством, и у них нет сведений о номере его паспорта. И как вы справедливо заметили, в документе нет никаких штампов въезда или выезда. Синьор Магнусон, должно быть, свалился к нам прямо с неба.

Полагаю, осмотр Федерико автомобиля также добавит кое-какую информацию. Я проверил регистрационный номер в полиции Генуи. Похоже, машина украдена во Франции и перегнана сюда. Номера соответствуют имеющемуся в прокате Флоренции транспортному средству, только это вовсе не наш «мерседес».