Смерть в черном конвертике - [38]

– Почему сразу – перевести? Значит, так, излагаю всю схему, чтобы ты глупости не выдумывал. Я хочу войти в этот бизнес, и – да, я позволю Наденьке немного поиграть в журналиста и редактора. Но ради ее игрищ я не собираюсь рисковать деньгами и своей репутацией. Мне не нужен балласт, который потянет на дно все издательство, мне нужен полноценный, успешный журнал. Поэтому нужен и человек, способный грамотно подойти к вопросу. Поэтому я звоню тебе: из всех моих редакторов ты – наиболее многообещающий, да и самый молодой, что уж тут скрывать.

Артем не поспешил возопить: «Ах нет, я никогда не опущусь до женского журнала!» Он прекрасно понимал, о каких деньгах и о каких возможностях идет речь.

– Молчишь? – судя по тону, Голицын был доволен. – Правильно молчишь, очень правильно. Думай! Я не собираюсь взваливать на тебя всю работу, я намерен собрать команду профессионалов, они и подстрахуют Наденьку. Но на роль главного редактора я хочу поставить тебя. Во-первых, я тебе доверяю как профессионалу, у тебя хороший слог – да, я читаю твои статьи, можешь не сомневаться, читаю. Во-вторых, ты оправдал мое доверие. Ты не думай, что я не замечаю, как Наденька к тебе липнет. Я – старый, но не слепой! Но ее я тоже не виню: тут дело молодое, и тело тоже. Ты молодец, что отстраняешь ее от себя, это я тоже приметил. Мягенько так, осторожно, но четко. Хвалю!

– Служу Советскому Союзу, – фыркнул Артем.

– Не ерничай! Тут еще и «в-третьих» есть – у тебя физиономия презентабельная, глазки голубые, дамочки такое любят. Дадим тебе редакторскую страницу, будешь излагать умные мысли и белоснежной улыбкой сверкать.

– То есть я еще и талисманом журнала стану?

– А то! Гордись.

– Горжусь. Безмерно.

Мнение о том, что только мужчины оценивают противоположный пол исключительно по внешности, явно ошибочное. Артем осознавал, что если все будет так, как хочет Голицын, то его «умные мысли» никто читать вообще не станет – а если и прочитает, то не поймет. Тут вся ставка на фотографию – молодой, успешный, небедный. Правда, женатый… придется все-таки развестись.

– Ну что, согласен? – полюбопытствовал Голицын.

– Пока не вижу причин отказываться.

– Вот и славно. Не бойся, в два раза объем твоей работы не увеличится. Да, за Наденькой придется внимательно следить, чтобы она ненароком прямо в журнал не нагадила какой-нибудь статейкой «в свободных стихах». Это не твоя забота, няньку я ей другую найду. А ты проследишь за журналом в общих чертах, в целом. Я бы, конечно, полностью тебя перевел туда, но в «Эксе» ты нужнее.

– Мне и самому в «Ex officio» интереснее, – признался Артем.

– Значит, всех все устраивает. Кстати, я уже упомянул о команде профессионалов… У тебя по этому поводу никаких предложений нет? Ты же бывший журналист, должен знать кого-то! Будет совсем неплохо, если ты выберешь себе такого зама, за которым окажешься как за каменной стеной.

– А разве моим замом не Наденька станет?

– Нет, конечно! Наденька, как бы это сказать… Наденька будет душой компании. Нет, а что ты смеешься? Я – солидный человек. Тут, как мы уже выяснили, тело молодое…

– Дело.

– Не поправляй меня, мальчик, за это и к немцам можно отправиться! Так вот, тело-то молодое, и это тело может и удрать к кому-нибудь другому. Поэтому я не собираюсь вообще никакие документы на нее оформлять. На обложку ее поставлю, фотосессии ее напечатаю. Но никакого оформления имущества! Я хоть и старый, а не дурак. Так что вернемся к главному: к твоему заму. Ты ведь у нас женатый, да?

– Да, – с неохотой признал Артем. – Но, если надо, я могу и развестись.

– Господь с тобой, не стоит в фанатизм бросаться! Я видел твою жену, красивая девочка. Не модель, конечно, и не Наденька, но очаровательное существо, совершенно. Ты чего это удивленно так замолчал? Думал, я не заметил ее фотографию на твоем столе? Так вот: милая девочка, глаза хитрющие. Я даже удивился: такие, как ты, на таких, как она, обычно не женятся. Так вот, что, если ее поставить твоим замом?

– Не получится.

Это все, что он смог произнести, и то сдавленно получилось. Проблема заключалась в том, что на столе у него стояла фотография вовсе не Юлии, а Агнии – еще с тех пор, когда они и не думали расставаться. И от фразы «Такие, как ты, на таких, как она, обычно не женятся» ему почему-то стало больно.

Голицын не понял намека, он продолжал упорствовать с армейской прямотой:

– Почему это? Да брось! Допустим, нет у нее образования, так ты ее научишь. Ни за что не поверю, что она у тебя тупая – если так, значит, я совсем не разбираюсь в людях. Ее, между прочим, тоже можно на обложку вывести! А что? Это у всех журналов идеальные красотки, а у нас будет такая вот простая девочка – черты лица не очень правильные, зато вся в веснушках, глазки живые. Хоть одна модель не вызовет ассоциаций с рыбиной мороженой!

– Я… Я подумаю.

Это, похоже, был единственный способ прекратить разговор.

– Ты подумай, подумай. Ладно, Артем, тут Наденька моя вернулась, внимания к себе требует. Еще поговорим об этом!

– Конечно.

Артем первым отключил телефон, отложил трубку в сторону. Листочки, заляпанные мыслями Наденьки, вообще на пол отправились. Он чувствовал себя опустошенным и разбитым – нелепый какой день выдался…