Смерть среди айсбергов - [32]

– Верно, – согласился Клун, мрачно улыбнувшись.

Кэмпбел шагнул вперед.

– Ты крут, но все равно, ты цыпленок, – сказал Чапмэн. – Брось, Клун, пошли.

* * *

Кэмпбел спал или пытался спать. Наверное, он в конце концов отключился, потому что ему снилось, что он последний из оставшихся в живых на земле. Всех остальных сожрали морские монстры. Теперь они пришли за ним. Один свистел...

Джек резко проснулся. Звук казался таким реальным, будто шел из-под воды у дома. Кэмпбел надел свитер, штаны и вышел на заднюю террасу. Он напряг слух, но не услышал ничего, кроме криков чаек и лая собак. Луна почти вся была скрыта туманом.

– Будь они прокляты, – пробормотал вслух Джек, думая о Чапмэне и Клуне. Клун и Чапмэн. Чапмэн и Клун. Может, ему стоит повторять их имена вместо того, чтобы считать верблюдов? Не поможет. Он совершенно проснулся. И Собака тоже, она потянулась, задрав кверху хвост.

Кэмпбел надел ботинки, тихо вышел через переднюю дверь и направился в сторону поселка, дворняга бежала рядом. Было три часа утра. Через час-другой зашевелятся и выползут на улицу рыбаки, но пока никого не было видно, стояла абсолютная тишина. Дойдя до пристани, Кэмпбел остановился и задумчиво оглядел гавань. Неожиданно он снова услышал тот же тонкий свист, почти трель самого высокого регистра.

Собака развернулась и зарычала, пытаясь определить источник звука. Кэмпбел был изумлен. Подталкиваемый любопытством, он пошел обратно, прошел за домом Хендри и дальше по тропинке к каменному волнорезу. Им двигала сила, которой он не мог противостоять. Джек шел все дальше и дальше по шершавому цементному молу, не обращая внимания на вой собачонки у себя за спиной, не обращая внимания ни на что; он чувствовал лишь отчаянное желание узнать – откуда исходит этот адский звук. Вдруг свист прекратился.

Чем дальше Джек удалялся от берега, тем плотнее становился туман. Он мог видеть лишь луну у себя над головой. У Кэмпбела было ощущение, что он находится в пустоте, где нет ничего реального и осязаемого. Все казалось бледным и невыразительным, как перед сотворением мира.

Джек дошел до конца мола и встал, вглядываясь в черноту моря. Волны, разбивающиеся о камни, слегка забрызгали его одежду. К ЭТОМУ ли он шел все эти годы, вдруг спросил себя Кэмпбел. Разве не в поисках приключений он вышел в этот мир? И вот он на грани того, чтобы открыть для себя то, что искал, но уже больше не жаждет открыть это, потому что понял, что это значит. Жажда приключений, казалось, давала простор его самоутверждению, но больше он не верит в эту формулу. Осознание этого стало шоком. Только сейчас он наконец понял, что всегда стремился преодолеть собственный страх, который таился глубоко внутри его души, так глубоко, что никогда раньше он не мог обнаружить его. Теперь, благодаря киту, он ощутил это, он понял: СТРАХ – ЭТО КИТ.

Джек пошел было обратно, но тут из тумана, уже ближе, снова раздался свист. Собака перестала вилять хвостом, уши встали торчком, а рычание перешло в вой. Кэмпбел задрожал. БЕГИ, скомандовал ему внутренний голос, но другой, такой же настойчивый, приказал ему остаться. ВСТРЕТЬ ЕГО ЛИЦОМ К ЛИЦУ! Джек неуверенно ждал, разрываемый на части необходимостью уйти и необходимостью остаться. Вода у волнореза со стороны гавани вспенилась и забурлила. Собака запрыгнула на верхушку мола и дико залаяла. Со стороны поселка донесся ответный собачий лай. Из воды напротив Кэмпбела поднялся плавник с зазубриной, а за ним показалась огромная голова.

Кит смотрел, глаза блестели в слабом свете береговых огней. Кэмпбел стоял, прикованный к месту, как кролик перед светом надвигающихся автомобильных фар. В это бесконечно длящееся мгновение кит тоже не двигался с места. Но потом голова стала подниматься все выше и выше, заполняя собой ночь. Медленно и беззвучно она скользила все ближе и ближе к Джеку. Пасть открыта, будто готова вместить его, зубы в фут длиной, казалось, притягивали к себе.

ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ? выкрикнул голос внутри Джека, когда голова кита была уже совсем рядом. Кэмпбел побежал. Добежав до середины волнореза он вдруг понял, что собака выполняет свое родовое предназначение – она удерживает территорию, защищая своего хозяина. Кэмпбел развернулся. Он побежал обратно к собаке. Когда он прыгнул, над ним повисли неясные черные очертания, ночь закружилась и растаяла в белом мерцании. Джек схватил собаку за хвост и, притянув ее к себе, в безопасность, упал спиной на цемент. Предмет, который он держал в руках, был покрыт шерстью, он был теплым и невесомым. Это был хвост, без туловища.

IV. Ярость

1

Ночь была ясной, светила полная луна, но Кэмпбел на всякий случай зажег фонарь. Он стоял на каменном мысе, который был хорошо виден практически из любой точки гавани. Коса тянулась в море прямо поперек внешнего волнореза. Приближаясь к гавани, это место нельзя было не заметить.

За валуном лежали спальный мешок, который Джек одолжил у Рэйчел, и Магнум 44-го калибра. Он сделал из можжевельника шесты, надежно укрепил их в щелях между камней и связал буквой «Л». Затем Джек установил между ними распорку, укрепил систему вантами и привязал к шестам подушку. Потом он набил старые штаны газетами и привязал их к деревянной раме, выше он привязал толстый свитер с высоким воротом, с подушкой и газетами внутри. И наконец самая маленькая подушка, установленная в месте, где сходились шесты, должна была изображать голову.