– Попытаемся, – согласился я. – С чего начнем? Быть может, для лучшего контакта мне тоже облачиться в халат?
– Как пожелаете. Только сначала придется пригласить портного.
– На кой черт?
– В моем запасном халате вы будете выглядеть, как канарейка в клетке льва.
Я невольно сравнил свою тощую фигуру с мощным торсом широкоплечего здоровяка Абуша. Внешне мы так мало похожи друг на друга, как это возможно только для двух экземпляров гомо сапиенс.
– Идет! Канарейка готова присоединить свой щебет к львиному рычанию! Только не гарантирую, что дуэт будет достаточно слаженным.
– Сейчас увидим. Что вам известно об Оливере Дэрти?
– Точное попадание… Не понимаю, что с ним произошло.
– Я тоже. Все трое – Оливер Дэрти, Уолтер Карпентер и Альберт Герштейн как сквозь землю провалились.
Я рассказал все известное мне об отношениях Альберта и Дэрти, стараясь по возможности точнее восстановить в памяти подозрительные моменты в их разговорах.
– Смотри, вроде бы что-то начинает постепенно проясняться. – Грегор Абуш признательно улыбнулся. – Но в этой шахматной партии есть еще две фигуры, которые без внимания не оставишь.
– То есть?
– Ричард Бейдеван и Tea Кильсеймур. Где они находились, когда ограбили банк? Остановились оба в доме Ральфа Герштейна, который тот унаследовал от своей матери. Ее девичья фамилия – Александер. Дом находится на рыночной площади, как раз напротив торгует пирожками одна весьма любопытная старушенция. Покупателей у нее немного, поэтому хватает времени приглядываться к тому, что происходит вокруг. Старушка эта, между прочим, дальняя родственница Ионатана Крюдешанка. Она-то и заметила, что Ричард Бейдеван вернулся домой вскоре после события в банке.
– Это еще ничего не значит. Самое простое – спросить его самого, где находился.
– Не спешите! – Грегор Абуш с рассеянным видом почесал собаку за ухом. Пес приоткрыл глаза, убедился, что хозяину ничто не угрожает, и задремал снова.
– Я вам уже рассказывал. Готовясь к своему звездному часу, я выработал особую инструкцию для самого себя, – объяснил Грегор Абуш. – Мой первый закон – допрашивать подозреваемого лишь после того, как удастся определить его ахиллесову пяту. Второе правило – не арестовывать никого, пока не собраны достаточные доказательства для неопровержимого обвинения. Слишком часто у нас следственные органы халатно подготавливают дело.
Наш дальнейший разговор перескажу своими словами, опуская образчики александрийского юмора, которыми Грегор Абуш сдабривал изложение сухих фактов.
Узнав, что Ричард Бейдеван принят режиссером по рекомендации Винцента Басани, начальник полиции попытался по своим каналам выяснить, что их связывает.
Удалось установить, что оба одновременно жили в Альбуброке – городе, где полиция десять лет назад считала Винцента Басани одним из наиболее опасных своих противников. Именно Басани был вожаком местных гангстеров, хотя из-за чрезвычайной осторожности уличить его в чем-либо не удалось. Уже тогда Басани изображал из себя мецената, хотя еще и не стал коллекционером абстрактных скульптур.
Басани субсидировал небольшой театр, названный «Эксперимент». В его труппу входил Ричард Бейдеван. Здесь же работала и молодая актриса Анжелика Големба. После скандального судебного процесса она как несовершеннолетняя отбывала наказание в исправительной колонии, из которой в Альбуброк больше не вернулась. Покинул город и Ричард Бейдеван. Винцент Басани вскоре перебрался в Александрию.
– Насколько понимаю, судебный процесс был связан с грязными делами Винцента Басани? – спросил я.
Грегор Абуш вместо ответа положил передо мной на стол фотографию.
– Как раз сегодня получил из Альбуброка, – сказал он.
– Анжелика Големба? – попытался я угадать.
– В семнадцать лет. Привлекательна, не правда ли? Теперь прибавьте десяток лет плюс богатый опыт и попробуйте представить себе, как она выглядит сейчас.
Тотчас же в памяти возникло вызывающе красивое лицо под полупрозрачной маской, которое я увидел на афише в кабинете Оливера Дэрти.
– Tea Кильсеймур? – воскликнул я в изумлении.
Грегор Абуш удовлетворенно кивнул.
Я, наверное, даже выкрикнул эти слова: собака вскочила и покосилась в мою сторону. Успокоившись, пес прошагал в угол, где стояли две мисочки. Обнюхав их, он вдруг поднялся на задние лапы, дотянулся до каминной полки, взял в пасть будильник и положил его перед хозяином.
– Ну, разве не настоящий александриец? – Грегор Абуш весело подмигнул мне и пошел за собакой, которая, открыв лапой дверь, направилась в соседнюю комнату. Покопавшись в холодильнике, Грегор Абуш вернулся с котлетой и молоком.
– Прости, Президент, – ласково заговорил он с псом. – Из-за этого проклятого банка я совсем забыл, когда ты ужинаешь. И свежих продуктов не успел купить. Сейчас все улажу!
Подойдя к рации, Грегор Абуш вызвал патрульную машину. Спросил о новостях, а затем поручил полицейскому купить продукты.
– Только, бога ради, не берите готовые котлеты, – наказал он. – Президент их терпеть не может.
И впрямь, собака не доела котлету и принялась лакать молоко. Внезапно она вскочила и с тихим, но угрожающим рычанием побежала к дверям.
