Смерть по рецепту Медичи - [19]

Чаепитие заканчивалось. Волочков собрал грязные бокалы и водворил их на место: на тумбочку. Видимо, здесь было принято хранить посуду в грязном виде. Меня это позабавило, и я улыбнулась.

– Чему радуешься? – спросил без улыбки Волочков.

– Вы посуду всегда моете не после того, а до того? – не удержалась я.

– Здесь у каждого свой бокал. И чтобы гости не пили из наших бокалов, мы оставляем их грязными. Срабатывает всегда.

Я рассмеялась. Идея оставлять посуду грязной могла прийти в голову только очень продвинутому рекламщику. Я бы до такого не додумалась. Однако пора было и честь знать. Я посмотрела на часы: мы провели в гостях у Димана более полутора часов. Поглядев на Стаса, я поняла, что тому тоже не терпится уйти. Мы кивнули друг другу, и Стас стал прощаться.

– Ты заезжай, если что, – сказал мне на прощание Диман, – с тобой интересно. Может, ты в следующий раз расскажешь мне что-нибудь из своей жизни. – Он крепко пожал мне руку и открыл перед нами дверь.

– До встречи, – произнесла я.

– До встречи, – ответил Диман, он смотрел нам вслед до тех пор, пока мы не скрылись за поворотом лестницы.

Когда мы выбрались на улицу, уже начинало темнеть. И тут мне в голову пришла одна мысль: а что, если зайти в эту огромную аптеку с рецептом тети Милы? Может, у них осталось это средство?

– Давай зайдем в аптеку? – спросила я Климова.

– Зайди, – поморщился он, – а я, наверное, поеду.

– Ладно, пока, – простилась я и направилась в сторону светящейся витрины. В огромной аптеке было аж пять отделов. Не зная, к какому подойти, я протянула рецепт в первое окошко. Фармацевт взяла бумажку, что-то быстро набрала на компьютере и сказала:

– Вам повезло. Осталась всего одна бутылка. Пробиваю?

– Да, конечно, – обрадовалась я и полезла в бумажник за карточкой.

Через пару минут, сжимая в руке заветное лекарство, я открывала дверцу своего «фолька».

– Заждался, милый, – сказала я машине, вынула из-под сиденья мягкую тряпочку и протерла боковое зеркало, – пора домой.

Я завела мотор и стала быстро удаляться от здания «Виринеи». Я думала о том, что тетя Мила очень обрадуется, когда получит лекарство, о том, что рекламщики сегодня чуть не подрались ни из-за чего, о том, что скоро начнутся дожди, а потом холода, о недавно стартовавшем сериале, который я сегодня не посмотрю, – в общем, обо всем том, что составляет нашу жизнь. Мыслей о готовящемся преступлении у меня в этот вечер не было.

Глава 3

Сегодня я вдоволь побегала и сделала полный комплекс упражнений. Но пропущенное позавчера занятие дало о себе знать небольшой скованностью в мышцах. Конечно, это через полчаса пройдет. Но на такого рода сигналы нужно обращать внимание: от этого зависит моя физическая форма. И я дала себе слово, что больше никакой красавчик из «Фармалюкса» не заставит меня завершить занятия раньше времени.

Закончив мыться, я вышла на кухню, но, к моему удивлению, не застала там тети Милы. Пора бы ей проснуться и начать хлопотать на кухне. Вместо этого я услышала из ее комнаты негромкий стон. Я отшвырнула в сторону полотенце, запахнула банный халат и опрометью бросилась к ней. Тетя Мила сидела на кровати в одной сорочке, и у нее был такой вид, как будто она только что жевала лимон.

– Женя, померь мне давление, – попросила она слабым голосом.

Я молча взяла тонометр, надела манжету на ее протянутую руку и накачала воздух. На круглом табло тонометра менялись цифры, как мне показалось, до бесконечности. Наконец они замерли. Верхняя показывала восемьдесят пять, а нижняя – пятьдесят четыре. Тетушка, увидев результат, тихо спросила:

– Женя, я умираю?

– Что ты вчера пила? – строго спросила ее я.

– То лекарство, которое выписала мне врач.

– А еще что?

– Больше ничего…

– Скажи своему врачу, чтобы она сама пила то, что больным выписывает, – разозлилась я, – это лекарство тебе не подходит. Ты же видишь, как у тебя упало давление! Сиди тут, а я заварю крепкий кофе. И больше ничего сегодня не пей! Слышишь?

Тетя Мила молча закивала и откинулась на подушку.

– Голова кружится и в глазах темно, – пожаловалась она.

– Сейчас мы все исправим, – пообещала ей я и пошла обратно на кухню варить кофе. Я достала сырые зерна, обжарила их на сковороде, горячими бросила в кофемолку и молола до тех пор, пока вся кухня не наполнилась ароматом. Потом я вскипятила чайник, ссыпала кофейный порошок в джезву, залила кипятком и, как учили меня в Польше, три раза держала ее над огнем, пока кофе не забурлит. В готовый кофе я бросила несколько крупинок соли и дала напитку отстояться, после чего разлила в чашки. Мне крепкий кофе сегодня тоже не помешает: кто знает, какие события ждут меня в офисе? Я на минуту представила, как в кабинет к Горлову врываются вооруженные бандиты, и встряхнула головой. Что-то мнительная ты стала, Евгения! Пора брать себя в руки и идти выводить тетю Милу из состояния транса.

– Тетя Мила, кофе готов. – Я вошла в комнату к тетушке с двумя чашками в руках и застала ее стоящей у комода.

– Хотела проверить, как буду ходить, – виноватым тоном сказала она.

– Ну, ты не преувеличивай, – бодреньким тоном отозвалась я, – низкое давление – не повод паниковать. Хуже было бы, если бы у оно у тебя поднялось, – уверенно произнесла я, хотя не имела ни малейшего представления, что лучше, а что хуже. Говорят, от низкого давления не существует никаких лекарств, кроме кофеина. Значит, будем употреблять кофеин в натуральном виде! Так я и сказала тетушке.