Смерть на перекрестке - [56]
— Каприз минутный, не более.
— Какой вы все-таки странный, дорогой мой! Вокруг полно селений, в селениях полно крестьян. Ну, погиб бы один, — тоже мне, великая утрата! Притом угольщик ваш стар и некрасив…
Кадзэ пожал плечами:
— Мы заключили пари. Вы изволили сказать: если я сумею добыть доказательства невиновности угольщика, вы немедля отпустите его на свободу. Помните?
— Ах, конечно, припоминаю. Что же, я нынче же прикажу отпустить угольщика.
— Покорно благодарю светлейшего князя.
— Не за что. Значит, подлые бандиты вновь совершили убийство? И на этот раз — подумайте! — их жертвой стал благороднорожденный воин. Эти разбойники начинают меня раздражать…
— Вот как? Я выяснил, где находится их лагерь. Могу сопроводить, если вам угодно с ними расправиться.
— Мне?!
— Ну, не вам лично, конечно. Пошлите своих людей. Вы говорили, что владеете провинцией в сто пятьдесят коку? Несомненно, здесь с легкостью можно собрать отряд, достаточный для того, чтоб стереть банду с лица земли. В ней ведь человек двенадцать состоят, не более!
Манасэ молчал, нервно постукивая веером по столику.
Кадзэ ждал — что же решит князь? Однако молчание затянулось, повисло между ними — тяжелое, неудобное, полное недосказанности.
Первым не выдержал Кадзэ:
— Я сам, если вам угодно, поведу ваших воинов.
Манасэ вновь рассмеялся, но на сей раз несколько нервно:
— Щедрое предложение, однако удобно ли мне будет его принять?
— Ох, простите великодушно. Я ни в коей мере не желал оскорбить вас. Ежели вы желаете, чтоб люди ваши разрешили проблему бандитов без моего вмешательства…
Кадзэ сознательно недоговорил фразу до конца. Вопросительная интонация, недоговоренность — лучший способ вызвать на искренний ответ уклончивого собеседника, об этом всякий японец с детских лет знает.
— Нет-нет, дело не в этом. Разумеется, я был бы счастлив, если бы вы соблаговолили возглавить моих людей в операции по уничтожению бандитского лагеря. К несчастью, у меня попросту недостаточно людей. Вы сами видели — дурак судья да несколько стражников!
О чем Манасэ говорит?! Кадзэ понимал так же мало, как если бы князь вдруг перешел на китайский. Он же все-таки провинцией в сто пятьдесят коку управляет. Не так мало воинов обязан предоставить, в случае чего!
— Снова простите. Очевидно, вы имеете в виду, что все ваши люди ныне находятся на службе у благородного господина Токугавы?
— Нет, дорогой мой. Я имею в виду, что у меня вовсе нет людей, кроме Нагато и горстки его стражников.
Кадзэ потерял дар речи. Да как же такое возможно?! Манасэ преспокойно нарушает первейший княжеский долг и не ведает даже, сколько вооруженных воинов самурайского сословия следует ему выставить на битву?!
— Да, стыдно и неловко, — преспокойно продолжал Манасэ, — но — увы. Эта жалкая, унылая глубинка — вовсе не место, где можно жить сообразно правилам долга и чести знатного человека.
Тонкие руки раскинулись в небрежном жесте. Взметнулись многослойные рукава драгоценных одежд…
— Вы не поверите, друг мой, но реальность сурова: я по уши в долгах. Нет денег даже на то, без чего вообще невозможно существовать. К примеру, на пристойный домик для проведения чайной церемонии, на старинный фарфор. А сад?! А пруд?! По итогам я пришел к выводу, что некоторые статьи расходов придется… — князь помедлил в поисках нужного слова, — урезать. Конечно, случись война или вражеское нападение, я сделаю все, чтобы послать благородному господину Токугаве надлежащее по статусу число вооруженных самураев. Но на данный момент? Как я уже говорил: олух судья и с десяток стражников. Кое-кого из них вы уже изволили видеть. Согласитесь, с такими людьми в бой против хорошо вооруженных бандитов не пойдете даже вы, образец отваги.
Теперь Кадзэ уже не то что говорить — шевельнуться был не способен. Только и пытался сохранить на лице невозмутимо-спокойное выражение. Сердце из груди выскакивало, слова рвались из уст. А заговори, выдай свое изумление и гнев, и нанесешь красавчику смертельное оскорбление. А он, между прочим, князь здешний, и дружба его Кадзэ еще ох как понадобится! Но все равно тяжко изображать вежливую невозмутимость. Безумен Манасэ, что ли? Только что он небрежно, в светской беседе сообщил, что нарушил основной долг всякого благороднорожденного самурая в отношении своего господина. И — ничего! Вся система мировосприятия Кадзэ разбивалась в осколки. Да как он смеет дышать, этот человек, как его небо не покарает?! Даже самый обычный самурай — и тот готов на все, лишь бы исполнить долг свой перед кланом и господином. Исключение — лишь ронины вроде Кадзэ, мечи наемные. Но даже ронин — и тот ищет хорошего нанимателя, чаще всего — княжеского рода, и служит ему верой и правдой. Всякий благороднорожденный воин служит своему господину, тот — своему, и даже всемогущие князья-даймё, не задумываясь, пойдут на смерть ради интересов своих кланов. Таков расклад прав и обязанностей в воинском сословии, нерушимый, точно стена. Вынь из основания стены кирпичик-другой — и вскорости рухнет вся твердыня!
Да, но Манасэ-то о чем думает? Неужто не понимает, что рано или поздно правительство господина Токугавы потребует, чтобы он предоставил на поле боя надлежащее количество вооруженных людей? А отказ в данной ситуации равносилен смертному приговору! Или он так заигрался, что и смерти не боится?
…Эдо.Новая столица Японии, не успевшей еще зализать кровавые раны жестокой гражданской войны.Твердыня клана Токугава, силой и хитростью вырвавшего власть из рук наследников Тоётоми Хидэёси.Здесь все еще нельзя доверять никому — ни другу, ни врагу, ибо каждый способен прятать в рукаве кинжал или пузырек с ядом.И теперь гибель, похоже, угрожает самому сёгуну.Его люди убеждены — наемный убийца просто промахнулся, застрелив стоящего рядом с Токугавой Иэясу советника.И только ронин Мацуяма Кадзэ, всей душой ненавидящий клан Токугава и его приспешников, догадывается, как и почему произошло это преступление…
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Книга «Дело Дрейфуса» рассказывает об обвинении капитана французской армии, еврея по национальности, Альфреда Дрейфуса в шпионаже в пользу Германии в конце XIX века. В ней описываются запутанные обстоятельства дела, всколыхнувшего Францию и весь мир и сыгравшего значительную роль в жизни французского и еврейского народов. Это первая книга о деле Дрейфуса, изданная в России. Она открывает перед читателем одну из самых увлекательных страниц истории XIX века. Автор книги, Леонид Прайсман, израильский историк, известен читателю своими монографиями и статьями об истории терроризма и Гражданской войны в России.
Далеко на востоке Англии затерялся край озер и камышей Рамборо. Некогда здесь был город, но теперь не осталось ничего, кроме руин аббатства и истлевших костей тех, кто когда-то его строил. Джоанна Хейст, незаконнорожденная с обостренным чувством собственного достоинства, живет здесь, сколько себя помнит. Гуляет в тени шотландских елей, штурмует развалины башни, разоряет птичьи гнезда. И все бы ничего, если бы не злая тетка, подмявшая девушку под свое воронье крыло. Не дает покоя Джоанне и тайна ее происхождения, а еще – назойливые ухаживания мистера Рока, мрачного соседа с Фермы Мавра.
Когда немецкие войска летом 1941 года захватили Екатерининский дворец, бывшую резиденцию русских царей, разгорелась ожесточённая борьба за Янтарную комнату. Сначала ее удалось заполучить и установить в своей резиденции в Кёнигсберге жестокому гауляйтеру Коху. Однако из-за воздушных налётов союзников на Кёнигсберг ее пришлось разобрать и спрятать в секретной штольне, где Гитлер хранил похищенные во время войны произведения искусства. После войны комната исчезла при загадочных обстоятельствах. Никакая другая кража произведений искусства не окутана такой таинственностью, как исчезновение Янтарной комнаты, этого зала из «солнечного камня», овеянного легендами.
Эта книга — повесть о необыкновенных приключениях индейца Диего, жителя острова Гуанахани — первой американской земли, открытой Христофором Колумбом. Диего был насильственно увезен с родного острова, затем стал переводчиком Колумба и, побывав в Испании, как бы совершил открытие Старого Света. В книге ярко описаны удивительные странствования индейского Одиссея и трагическая судьба аборигенов американских островов того времени.
«Анабасис» Ксенофонта. Самые известные военные мемуары Древней Греции — или первый приключенческий роман мировой литературы?Загадочная история десятитысячной армии греческих наемников, служивших персидскому царю, их неудачного похода в Месопотамию и кровавого, неистового прорыва к Черному морю до сих пор будоражит умы исследователей, писателей и кинорежиссеров.Знаменитый автор историко-приключенческих романов Валерио Массимо Манфреди предлагает читателям свою версию этих событий.Историю увлекательных приключений, великого мужества — и чудовищного предательства.Историю прекрасных смелых женщин — и не знавших страха мужчин.Историю людей, которые, не дрогнув, смотрели в лицо смерти — ибо знали: утрата чести для воина много страшнее гибели в бою.
От египетской мифологии к иудейскому мистицизму, от Рима и Греции к друидам и гностикам на примере тщательно и беспристрастно изученных фактов Уоллес-Мерфи раскрывает происхождение тайных обществ: тамплиеров, розенкрейцеров и масонов, останавливая свой внимательный взгляд на наследниках их духовности и священных знаний – современных провидцах. Автор уверен, что духовная интуиция абсолютно реальна и имеет самое прямое отношение к повседневной жизни, особенно в том бурном и беспокойном мире, в котором мы все сейчас живем.
За красоту и волшебный голос юная девушка была куплена в гарем самого турецкого султана и получила имя Хюррем — дарующая радость. Драгоценностями осыпал султан любимую и любящую наложницу. Томительной страстью был напоен воздух роскошного гарема, но и коварством, ненавистью и злобой завистливых наложниц и великого визиря Ибрагима-паши. И днем и ночью умная прекрасная Хюррем помнила, что ей и ее детям угрожает опасность. Уничтожая врагов и обретая друзей, она боролась всеми доступными ей средствами, завоевывая свое право на жизнь и любовь султана Сулеймана…
В романе известного английского писателя рассказывается о военных действиях, которые вели британские стрелки в Испании в период семилетней войны 1808-1814 гг. англичан против Наполеона Бонапарта.