Смерть на перекрестке - [49]
Он смотрел то вверх, то вниз, то по сторонам, пытаясь обнаружить либо протоптанную тропинку, либо хоть какие-нибудь следы человеческого присутствия в здешних местах. Пока что ничего интересного на глаза не попадалось, — если, конечно, не считать бамбуковых зарослей справа, дерзко вторгавшихся на территорию сосен и криптомерий. Хоть людям, хоть деревьям — никому земли не хватает, все за нее воюют.
Жарко, жарко — сил нет. Он немного передохнул, присев на огромный, узловатый древесный корень. Вытащил из-за кушака маленькую глиняную флягу, зубами вытянул из нее тщательно пригнанную пробку. И уже откинул было голову, чтоб подставить пересохший рот под струйку прохладной воды, как вдруг услышал очень знакомый свист. Ошибиться было невозможно — то пела в полете стрела, выпущенная из лука. Доводилось Кадзэ участвовать в битвах, где от туч смертоносных стрел небо чернело. Знал он их пение.
Не замешкавшись даже на миг, Кадзэ скатился с корня, упал навзничь, а выпущенная в него стрела тяжело ударила в древесный ствол. Времени задумываться, близко ли засел стрелок, уже не оставалось, — из чащи донесся зычный боевой клич, вырвавшийся разом из нескольких здоровых глоток. Из подлеска выскочила добрая дюжина крепких парней, выряженных в остатки некогда дорогих одежд явно с чужого плеча, — точь-в-точь бандиты, которых он недавно повстречал на дороге. Потрясая мечами и копьями, вольные молодцы неслись во весь опор, — от места, где лежал Кадзэ, их отделяло несколько секунд, не больше. Самурай дикой кошкой вспрыгнул на ноги и обратился в бегство. Понятно, — попал в засаду, как мальчишка!
На бегу Кадзэ вырвал меч из ножен. Ну не мог, не мог он не расслышать шума целого отряда людей, ломящихся через лес в его направлении! Значит — что? Поджидали его, вот что! И направление поисков, и место его в цепи — все было продумано в расчете на то, чтоб привести его прямехонько в засаду. Одно интересно — кто ж его разбойникам продал? Толстяк судья? Красавчик Манасэ? Или кто-то еще?
В мгновение ока он выбрался из хвойного леса и припустил по бамбуковым зарослям. Стебли бамбука были высоки, толщиною — в мужскую руку, а по земле сплошь — колючие молодые побеги, сухие обломки старых веток и скользкие листья. Кадзэ принялся продираться сквозь бамбук. Метался то вправо, то влево. Чувствовал, как хлещут по плечам глянцевитые стебли. Бежать сквозь нетронутые человеком заросли было нелегко. Впереди, шагов на двадцать вперед, ничего уже не разглядеть было — кругом один бамбук. Ну, стало быть, и оглядываться назад, пытаясь понять, оторвался ли он от погони, тоже не стоило. Тем более что он преотлично слышал — крики за спиной звучат все глуше и глуше. Похоже, он оставил бандитов далеко позади.
Внезапно бамбуковый лес кончился. На бегу Кадзэ увидел: прямо перед ним — крутой обрыв. Он постарался было резко остановиться, притормозить, но проклятые скользкие бамбуковые листья, устилавшие землю, помешали. Ноги поехали, и он кубарем покатился прямо в пропасть. В последний момент, уже практически в падении, успел все-таки бросить меч в ножны и ухватиться обеими руками за край обрыва. Потом, хоть это и было рискованно, осторожно посмотрел через плечо вниз…
Висел он на краю земного разлома, оставленного, наверное, каким-то древним землетрясением. Дно еле виднелось далеко внизу — лететь до него да лететь, да и состояло оно, судя по всему, из малопривлекательных для приземления острых камней.
Заставляя свои пальцы все сильнее и сильнее вонзаться в жесткую землю на краю обрыва, Кадзэ провисел над пропастью еще несколько мучительных секунд, раздумывая, подтянуться или край не выдержит, обрушится и утянет его за собой. Но земля выдержала…
С великим трудом Кадзэ выбрался на твердую землю и тотчас, отдышаться не успев, услышал приближающиеся голоса. Да, засада отлично спланирована. Зажали его на этом обрыве. Пропасть слишком широка — не перепрыгнуть. И преследователи, почитай, через пару мгновений здесь будут. Что делать? Кадзэ вынул меч — и почти сразу понял, что…
Он подбежал к высокому стволу бамбука, растущего у самого края обрыва. Взял меч поудобнее, двумя руками. Мысленно увидел: вот сейчас лезвие вонзится в бамбук и легко его перерубит. Привычным движением опустил меч — все вышло в точности так, как взору его внутреннему рисовалось. Ствол бамбука, срубленный у самых корней, упал вперед и перекинулся через пропасть узеньким — не шире руки мужской — мостиком.
Блестящий бамбук был гладкий, скользкий, к тому же на первый взгляд казался слишком тонким, чтоб человека выдержать. Кадзэ поневоле вспомнил девушку-акробатку, которую видел некогда, — как же порхала она на высоко натянутой веревке, удерживая равновесие при помощи одного лишь легкого бумажного зонтика! У Кадзэ с чувством равновесия, конечно, тоже дела обстояли превосходно, однако полной уверенности, что он одолеет этот тоненький, предательский мост, все ж таки недоставало. А впрочем, голоса гнавшихся за ним бандитов звучали уже буквально за спиной, так что выбора не было!
Самурай глубоко вздохнул. Вытянул для равновесия руку с мечом и едва не бегом помчался по нависшему над бездной стволу. Гибкий бамбук опасно прогибался под ногами, на середине стало совсем скверно. На миг Кадзэ потерял равновесие, замахал руками, балансируя над огромной высотой и уже поджидавшими жертву острыми камнями на дне… Надобно собраться, подчинить тело воле и разуму, заставить себя твердо встать на ноги — как в переносном, так и в прямом смысле. Главное — идти по этому хрупкому мостику совершенно прямо. Эх, был бы он сейчас босиком! Не скользили бы по гладкому бамбуку проклятые сандалии! Но худо-бедно, все ж таки до противоположного конца ствола он добрался. Спрыгнул на землю и тотчас, не переводя дыхания, стремительно-небрежным движением перерубил свой тонкий мостик. Обломки ствола обрушились в пропасть. Славно. По крайней мере теперь никому, будь он хоть трижды бесстрашен, ловок или глуп, не перебраться вслед за ним с той стороны обрыва. А он теперь — на стороне другой, тоже, кстати сказать, обильно поросшей бамбуком. Удобное укрытие.
…Эдо.Новая столица Японии, не успевшей еще зализать кровавые раны жестокой гражданской войны.Твердыня клана Токугава, силой и хитростью вырвавшего власть из рук наследников Тоётоми Хидэёси.Здесь все еще нельзя доверять никому — ни другу, ни врагу, ибо каждый способен прятать в рукаве кинжал или пузырек с ядом.И теперь гибель, похоже, угрожает самому сёгуну.Его люди убеждены — наемный убийца просто промахнулся, застрелив стоящего рядом с Токугавой Иэясу советника.И только ронин Мацуяма Кадзэ, всей душой ненавидящий клан Токугава и его приспешников, догадывается, как и почему произошло это преступление…
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
Как жили и работали, что ели, чем лечились, на чем ездили, что носили и как развлекались обычные англичане много лет назад? Авторитетный британский историк отправляется в путешествие по драматической эпохе, представленной периодом от коронации Генриха VII до смерти Елизаветы I. Опираясь как на солидные документальные источники, так и на собственный опыт реконструкции исторических условий, автор знакомит с многочисленными аспектами повседневной жизни в XVI веке — от гигиенических процедур до особенностей питания, от занятий, связанных с тяжелым физическим трудом, до проблем образования и воспитания и многих других.
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
«Анабасис» Ксенофонта. Самые известные военные мемуары Древней Греции — или первый приключенческий роман мировой литературы?Загадочная история десятитысячной армии греческих наемников, служивших персидскому царю, их неудачного похода в Месопотамию и кровавого, неистового прорыва к Черному морю до сих пор будоражит умы исследователей, писателей и кинорежиссеров.Знаменитый автор историко-приключенческих романов Валерио Массимо Манфреди предлагает читателям свою версию этих событий.Историю увлекательных приключений, великого мужества — и чудовищного предательства.Историю прекрасных смелых женщин — и не знавших страха мужчин.Историю людей, которые, не дрогнув, смотрели в лицо смерти — ибо знали: утрата чести для воина много страшнее гибели в бою.
От египетской мифологии к иудейскому мистицизму, от Рима и Греции к друидам и гностикам на примере тщательно и беспристрастно изученных фактов Уоллес-Мерфи раскрывает происхождение тайных обществ: тамплиеров, розенкрейцеров и масонов, останавливая свой внимательный взгляд на наследниках их духовности и священных знаний – современных провидцах. Автор уверен, что духовная интуиция абсолютно реальна и имеет самое прямое отношение к повседневной жизни, особенно в том бурном и беспокойном мире, в котором мы все сейчас живем.
За красоту и волшебный голос юная девушка была куплена в гарем самого турецкого султана и получила имя Хюррем — дарующая радость. Драгоценностями осыпал султан любимую и любящую наложницу. Томительной страстью был напоен воздух роскошного гарема, но и коварством, ненавистью и злобой завистливых наложниц и великого визиря Ибрагима-паши. И днем и ночью умная прекрасная Хюррем помнила, что ей и ее детям угрожает опасность. Уничтожая врагов и обретая друзей, она боролась всеми доступными ей средствами, завоевывая свое право на жизнь и любовь султана Сулеймана…
В романе известного английского писателя рассказывается о военных действиях, которые вели британские стрелки в Испании в период семилетней войны 1808-1814 гг. англичан против Наполеона Бонапарта.