Смерть на коне бледном - [103]

Шерлок Холмс разжал руки, и полковник, совершив ошеломительный курбет, влетел головой прямо в стальную стенку салона. Не берусь судить, насколько серьезным было его ранение, но, совершенно определенно, Роудону Морану пришел конец. Бесчувственное тело, направленное аккуратным ударом Холмса, соскользнуло в дыру в палубе, ту самую, на месте которой ранее располагалась вентиляционная шахта. Моран низвергся в темноту, словно сам Сатана, отскочил от застывшего поршня и приземлился на стальной конденсатор. Не знаю точно, в какой именно момент наступила смерть, но теперь он лежал лицом в воде на выкрашенном белой краской конденсаторе, а волосы его колыхались в набегающих волнах. Мертвее не бывает.

Позвольте мне коротко описать последние сцены этой ночной драмы. Как известно любому, кто читает газеты, обломки «Графини Фландрии» почти удалось спасти. Возможно, благодаря Плон-Плоновым безделушкам. Двое или трое сообщников Морана, приставших на утлой лодчонке к корме, перепугались, когда от парохода отвалилась носовая часть, а услышав вдобавок еще и выстрел, сбежали. Капитан «Принцессы Генриетты» принял пальбу за сигналы бедствия и приказал матросам спустить две шлюпки и закрепить на несчастном пароме канаты для буксировки. Таким образом, Холмс, я и майор Патни-Уилсон перебрались на «Генриетту».

Еще не рассвело, когда ее огромные колеса пришли в движение. Корабль возобновил путешествие в Остенде, правда, шел он на малой скорости и тянул за собой весьма странный трофей. Спасшихся с «Графини Фландрии» людей обогрели и накормили, Жозеф Наполеон со спутниками разместился в капитанских покоях, нам же с Холмсом предоставили отдельную каюту. Обслуживал нас старший официант.

Касательно майора Патни-Уилсона выяснилось следующее: верный своему слову, он поднялся на борт королевского почтового судна «Гималаи», направляющегося в Бомбей. Но потом сошел в Лисабоне и отправился в Порту. Конечно же, вполне простительный поступок — майор хотел повидать оставшихся на попечении у брата детей. Но в Порту он получил некое послание — точно такое же пришло и на мое имя в Клуб армии и флота. Неизвестный благодетель приложил к письму сведения, касающиеся торговли оружием в Бельгии и полковника Морана. Во время разговора с майором я внимательно следил за Шерлоком Холмсом и заметил на его лице несколько смущенное выражение.

Но мой друг не поведал никаких подробностей, а лишь сообщил, что, готовясь в Бельгии к путешествию, постарался тщательно разузнать все о каждом члене экипажа «Графини Фландрии». Бельгийская пароходная компания неделю или две назад наняла на работу временного помощника кочегара. И звался этот скромный малый Сэмюэлем Дордоной.

Но почему же Холмс ничего не сказал мне о Патни-Уилсоне? Ведь мы же вместе наблюдали за фальшивым кочегаром.

— Мой дорогой Ватсон! — отозвался сыщик, смерив меня укоризненным взглядом. — Вы дважды встречали Сэмюэля Дордону. Признаюсь, меня немного беспокоило, справится ли майор со своей ролью сегодня ночью. Именно поэтому я не стал вам ничего говорить, а ему предоставил возможность сыграть эту небольшую сценку возле машинного отделения. Проведи он вас, подумал я, значит, и остальные тоже обманутся. Но вы ничего не заподозрили, даже когда я сказал, что кочегар не настоящий. Превосходно! А роль у майора была очень важная, ведь он глаз не спускал с тех, кто следил за нами. Я охотно доверил ему свой лару, рассудив, что если нам не удастся поймать Морана, то мой маленький пистолет в руках майора окажется для него неожиданностью. Нас прикрывал такой человек, как Патни-Уилсон, так что, можно сказать, и опасности никакой не было.

— А мне показалось, что была, да еще какая! Холмс, у нас же оставался лишь один патрон — в веблее, который вернул вам полковник.

— Негодяи вроде Морана никогда не щадят своих жертв. Призвав на помощь логику, я заключил, что патрон в револьвере — холостой. Моран специально держал его в кармане, отдельно от остальных. У меня сохранилась гильза. Можете потом проверить, если угодно.

— Так вы знали об этом?

— А как же иначе? Слишком уж проворно он вытащил его из кармана. Подобный человек ни за что не стал бы подвергать себя опасности! Так что с помощью холостого патрона гораздо разумнее было позвать на помощь друзей.

— Но зачем устраивать подобный фокус? Он же мог пристрелить нас обоих!

— Если вы когда-нибудь окажетесь на его месте, Ватсон, то поймете: один человек с пистолетом не успеет с такого расстояния убить сразу двоих, кто-то из них непременно до него доберется. А стрелять издалека негодяй не мог из-за тумана. Моран надеялся, что проведет меня и вынудит к поединку. Мы с вами тщетно ждали бы, пока он упадет после моего выстрела, а полковник в это время, воспользовавшись нашим замешательством, прикончил бы меня, а потом и вас.

— Только поэтому?

— Нет. Очень важно было проделать все манипуляции — пальнуть в воздух, назвать имя майора Патни-Уилсона, которое Моран, конечно же, вспомнил. Вы сами видели, как это выбило его из колеи на целых две жизненно важные секунды. Я не выстрелил в него, хотя у меня была такая возможность, и он понял: у моего загадочного помощника есть оружие. Рисковать Моран не мог. Приятно думать, что я сумел сбить его с толку. Повинуясь инстинктам, он повернулся и впал в нерешительность, увидев позади в тумане третьего противника. А у меня появился шанс. Не зря Патни-Уилсон сотрудничал с отделом особых расследований. Он сыграл в этом деле не очень заметную роль, но я горжусь, что сражался, хоть и недолго, рядом с таким человеком.